– Я предполагаю, что близкие некоторых пациентов просто не хотели освещать свое имя. Именно такие пациенты и оформлялись у нас как безымянные и неизвестные.
– Мистер Джонсон, правильно ли я понимаю, вы утверждаете, что у безымянных пациентов были близкие, которые за отдельную плату скрывали всю историю самого больного и при этом скрывались сами?
– Я думаю, что такое вполне могло быть, больница не может обслуживать пациента бесплатно, а в государственных программах мы не участвовали.
– С какой целью, родственники пациента могли оставить его в вашей больнице?
– Может быть пациент просто был неудобен. Требовал внимания и времени. У большинства людей после работы нет времени приготовить поесть. Поэтому вполне возможно, что таких пациентов отдавали к нам в больницу просто, чтобы знать, что с их родным все будет хорошо.
– Мистер Джонсон, не смею вас больше задерживать, последний вопрос.
– Да, господин судья. Я слушаю.
– Мистер Джонсон. На все поставленные перед вами вопросы, вы отвечали честно?
– Да, господин судья, на все вопросы я отвечал честно.
– Спасибо мистер Джонсон, присаживайтесь пожалуйста.
* * *
Меня зовут Брайан Джонсон, я являюсь заведующим отделения терапии центральной больницы нашего города на перекрестке 37-й и 42-й улиц. Свой рапорт я решил опубликовать в местной газете от 14.06.1996. Позже эти записи были использованы как материалы дела по незаконной продаже органов на черный рынок.
Следствие по данному делу длилось полтора года. За это время были арестованы четыре руководителя клиники и два директора. Каждый руководитель, которого задержали, отрицал свою вину, даже под давлением доказательств и показаний врачей и медицинского персонала. Каждому из них дали 40 лет лишения свободы.
Знаете, чем дело закончилось? Они откупились.
Судья, который задавал мне вопросы буквально полгода назад, за круглую сумму смог договорится со знакомым адвокатом. Всем подсудимым этого дела приговоры были вынесены лишь формально. Так как у них имелись круглые суммы на руках вышли они без проблем. Судья был счастлив и обеспечен на ближайшие лет пятьдесят.
Родственникам, пострадавшим от действий клиники, выплатили суммы в размере моей ежегодной зарплаты. Не плохой капитал, учитывая, что каждый пациент был буквально выброшен из дома, без права возвращения обратно. Пациент родственникам был попросту не нужен. Поэтому сумма их вполне устраивала.
Врачам, которые остались работать в клинике, выплатили огромные премии за молчание. Имена врачей, которые остались там работать тщательно скрывают и по сей день.