Около восьми вечера откуда то взялось немного прохлады. Мне принесли холодный сидр, а из открытых оконных проемов пиццерии слегка подул ветерок. Я сидел за стойкой, которая была направлена в открытое окно, так что я практически сидел на улице и мог наблюдать за происходящем во дворе. Та официантка, которая.. да вообще то я знаю как ее зовут – ее зовут Ада. Этот факт я пытался скрыть и запрятал куда-то далеко, что аж сам забыл. Однажды, я в этой же пиццерии встретился с подругой, которая работает у нас фотографом, и в обязанности которой входит поиск моделей для съемки. Не знаю, дружили ли они раньше или она приглянулась ей в этой пиццерии за обедом, но так Ада попала в ее объектив, а там и в мой монитор. Ада вышла во двор покурить. Запрыгнула на бочку, достала самокрутку, и казалось, что сейчас из ниоткуда появится тысяча рук с зажженными зажигалками к ее услугам. Она была очень красива. Наверное, для меня она была самой красивой девушкой, кого я мог бы вспомнить, за последнее время. Интересно, каково ей работать здесь, будучи такой привлекательной. Наверное она воспринимает свою внешность как тяжкое бремя. Может быть грустит, что люди обращают внимание на ее внешность и меньше думают или переживают о ее качествах или даже недооценивают какие-нибудь ее способности. И я подумал, что это ужасно. Я в какой-то степени почувствовал себя вне ее чар, способным заглянуть куда-то глубже. Мне захотелось с ней поговорить, чтобы голос мой не звучал так, будто я ей очарован. Хотелось побыть с ней на равных, без форы, которую она могла бы мне давать. Представляю сколько в этой пиццерии было героев мечтающих познакомится с ней. Или может быть не было ни одного? Что если она настолько привлекательна, что даже самый смелый и самоуверенный болван боялся бы к ней подойти. Я помню, подруга-фотограф рассказывала историю, когда Ада шла по залу пиццерии и какой-то мужчина сунул ей в руку крупную купюру со словами «держи красотка». Она взяла деньги, смахнула прядь волос с лица, сказала «спасибо» и пошла дальше. Деньги никогда не помешают. На них совершенно точно нельзя купить себе хоть немного счастья, но можно немного облегчить жизнь. Сделать ее менее невыносимой. Я помню, я отмечал день рождения в этой пиццерии. Ко мне пришло много классных друзей и было так много разговоров которые я люблю, но я был сам не свой. Этот вечер останется в памяти как один из самых мрачных. Я сидел за столом с близкими людьми, но единственное, о чем я переживал это хватит ли мне денег чтобы оплатить этот счет, или мне придется просить друзей чтобы они заплатили за какие-нибудь свои заказы. Деньги могут сделать жизнь менее невыносимой. Кстати, в тот вечер работала Ада. Надеюсь мы оставили достойный чай. Помню как, кто-то из моих друзей спросил ее когда будет готов заказ, а она будучи в жуткой запаре, убегая к другому столику на ходу крикнула «пять минут!» и сопроводила это жестом руки, но с тремя отогнутыми пальцами.