Следующей из нас до желанного Олимпа добралась Таисия. Наша златокудрая ловкачка, ткущая изо всего изумительные сказки для детишек. Первое время она оставалась той Таисией, которую мы знали и любили. Но хвала и успех вскружили голову и ей. Она в кратчайшие сроки разорвала отношения с Михаилом, бросила его неестественно жестоко и бессердечно, как если бы он был всего лишь очередной марионеткой в ее руках. Тогда она не знала, что триумф ее тоже недолог. Станки не успевали остывать, печатая все новые и новые рассказы Таисии Смит.
Сказки безмерно радовали зачитывающихся ребятишек. Но все же Таисия находила причины лицемерно сетовать на жизнь и все неукротимо происходящее в ней. Якобы судьба-злодейка дает ей чересчур мало времени: триумф виделся ей не победоносным, талант не раскрытым. И во всем этом она винила кого и что угодно, кроме себя любимой. Ее самовлюбленность и тщеславие вышли за рамки разумного: спуская все заработанные деньги на дорогую одежду, ненужную атрибутику и антидепрессанты, без которых по истечению пары месяцев она не мыслила себя, в недалеком будущем Таисия оказалась в кабинете психолога, а далее – психиатра. Она перестала писать. Втихаря ела горстями таблетки. Начала бояться выходить на улицу по вечерам, а уже после пряталась и от дневного света и прохожих. Через три года врачи обнаружили у нее гепатит В. К сожалению, на вакцинах она прожила чуть больше года и скончалась в той же больнице под номером четыре. Утрата была несоразмерна велика; мы не знали, как пережить уход еще одного близкого нашей компании, нашей писательской семье человека. Именно после смерти Таисии мне казалось, что не только мир для нас, но и новый день, пылающий по всему вольному окоёму, больше никогда не будет прежним, знакомым, самозабвенным, беспечным.
Михаил не пришел проститься с ней, отказавшись наотрез появиться в больнице. Он оставил приглашение на похороны без ответа. Все последующие шансы он тоже намеренно упустил и не попадался нам на глаза после трагедии целых две недели; заперся в своей квартире, спрятавшись ото всех проблем, не отвечал на звонки, не открывал дверь. Посменно мы приносили либо готовую еду, либо пакеты с продуктами и оставляли у его двери. Мы боялись, что не то от лени, не то от собственных дурных мыслей, он ослабнет и потеряет вместе с весом рассудок и желание жить. Поэтому разными способами мы пытались соблазнить его, заманить, притянуть к бьющему ключу жизни. Главное, чтобы он не впал в отчаяние и не ушел в себя, заперевшись в своей неприступной крепости.