«Мог ли граф продать собственную дочь в угоду семье? Или им манипулировали?»
Найду Луизу — узнаю.
Глядя, как стремительно темнеет за окном, я покорно сложил документы и оставил их на завтра. Всё равно самое важное я уже сделал.
— Савьер.
— Да, командир? — мужчина шёл рядом со мной по коридору.
— Пригласи ко мне главного той группы, что встречала нашу карету утром. Это ненадолго.
— Понял.
Помощник стремительно удалился, а я дошёл до поворота к спальне и остался ждать. Длилось ожидание недолго, и совсем скоро по коридору ко мне спешили двое.
— По вашему приказу прибыл, ваше высочество, — прижал кулак к груди усатый солдат с побитым оспой лицом.
— Вы должны были ожидать карету на перекрёстке у Соловьиного леса, так?
— Так точно, ваше высочество.
— На дороге сложилась весьма скверная ситуация, — качнул я головой. — Ваша помощь пришлась как нельзя кстати.
— Благодарю, ваше высочество.
— Так почему вы выдвинулись навстречу?
Мужчина вновь прижал кулак к груди.
— К нам прискакал стражник из вашего сопровождения и рассказал, что произошло нападение.
«О?»
Я-то думал, что все сопровождающие удрали, как только прогремел взрыв. Оказалось — нет. Не то, чтобы я их винил, как простых людей, однако стражники бросили принца с супругой на растерзание врагу. И от ответа они уж точно не уйдут...
— Расскажи подробнее.
— Мальчишка — только усы расти начали, прискакал весь в мыле. Перепугался до икоты,
— хмыкнул солдат. — Рассказал, что на карету напали, вот мы и поскакали на выручку.
— Хвалю, — я хлопнул мужчину по плечу, и воодушевлённый солдат вытянулся, словно струна. — Где он сейчас?
— В казармах отдыхает. Мы его накормили до отвала и, ну... напоили.
Я только усмехнулся, наблюдая, как напрягся мужчина при последних словах.
— Всё правильно. Я завербую мальца к нам, так что возьмитесь за него со всей благодарностью.
Солдат щербато улыбнулся, прижал кулак к груди, после чего я его отпустил.
— Савьер, иди к жене и расскажи о том, что тебя волнует и за что ты чувствуешь вину. Завтра жду тебя на посту.
Помощник только поклонился, чего отродясь не делал.
— Слушаюсь, командир.
Переупрямить его сейчас не было ни сил, ни желания. Так что я вздохнул и пошёл в спальню, чтобы упасть в хрупкие объятия Алисии.