А рыбе как-то пох. Она ждет ответа.
— Я писал тебе.
Максим поясняет, Санта хмурится сильнее.
Она писем не получала.
— На почту? — уточняет, получает в ответ улыбку и перевод головы из стороны в сторону.
— Нет, малыш… На телефон.
Достает свой, разблокирует и бродит пальцами по экрану. Потом разворачивает к ней.
Позволяет взять в руки. Проверить номер. Посмотреть дату. Убедиться…
Получить новый удар в душу с опозданием.
Болезненный и сильный.
Он как не доверял, так и не доверяет.
Он как решал за неё, так и решает…
— Мне нечего делать в Лексе.
Но всё это — не дело Максима. Поэтому ему достается притворно равнодушный ответ. Она кладет телефон на столик и толкает к владельцу.
Чувствует себя Данилой, который после прикосновений к этому человеку всегда моет руки. Самой тоже хочется…
Она встает, выставляет ладонь, без слов прося отдать сумку, но Максим просьбу игнорирует…
А её так трясет, что скрывать это сложно. Поэтому:
— Я иду в уборную. Когда возвращаюсь — забираю свою вещь и ухожу. Если не забираю — всё равно ухожу. Можешь выбросить в урну, ценного там всё равно нет. — На её ультиматумы мужчина реагирует иронией. Ему вроде как забавно, а ей только злее с каждой секундой. — Не лезь ко мне, Максим… — голос холодеет. Взгляд тоже. Она не просит. Он пусть немного, но серьезнее воспринимает. — Ты везде проигрываешь Даниле. Везде и во всём. У каждого своя судьба. Твоя — такая.
Точно так же, как о каждом своем метком попадании знает Максим, Санта тоже знает, что шибанула больно. Но триумфом не наслаждается.
Её потряхивает. Разворачивается и идет в сторону уборной, лавируя в толпе. Уже там — опускает под воду руки, смотрит в зеркало…
Ей гаже, чем было после разговора с Данилой. Он обвинил её во всех грехах, а сам…
А сам, черт его дери…
Прижавшись спиной к стене, пользуясь тем, что здесь тише, Санта вытерла салфетками руки, разблокировала телефон, набрала Чернова.
Он взял почти сразу.
— Алло…
— Ты рылся в моем телефоне? — пауза, которая зависла после вопроса, говорила о его неожиданности. А Санте служила ответом.
— Что ты имеешь в виду? — куда более однозначным, чем дебильный уточняющий вопрос.
— Имею в виду то, о чем спрашиваю. Ты рылся в моем телефоне? Ты удалял мои диалоги?
— Санта… Ты где?
— Всё ясно…
Не в силах справиться со злостью, девушка скидывает. Рука бессильно повисает, она жмурится. Затылок вжимается в такую же декоративную облицовку. Бьется раз. Бьется два…
— Что ж такое… — Шепчет, жмурясь сильнее… Чувствует, как мир осыпается. И она вместе с миром. Всё к чертям. С самой высокой вершины она уверенно продолжает катиться, со скоростью наскакивая на острые каменные пики. — Что же, мать его, такое…