Она заканчивает и замолкает. Впускает его напряженный взгляд через поры под кожу. Не пытается отвести свой. Не боится разоблачения. Говорит чистую правду, в которой ни капли не сомневалась. Ведь все её сомнения не касаются любви. У её страхов другие причины.
— Но папа не был бы против… Он же тебя знал…
Реакция на эти слова была максимально желанной. И трогательной тоже максимально. Данила снова немного улыбнулся. Подался вперед, вжался губами в холодный лоб. Сказал: «заболеешь — прибью», явно посчитав, что она таки замерзла…
После чего сжал её ладонь в своей, чтобы потянуть следом в сторону двери.
И даже если он волнуется, как сам признался, Санта чувствует, как вместе с теплом в неё перетекает уверенность.
Всё будет хорошо. Они на правильном пути.
Мама встречает их в холле.
Наверняка тоже немного нервничает, но смотрит, как всегда, когда видит Данилу. Гостеприимно. Благосклонно.
И от этого взгляда у Санты сердце сжимается.
Мама тоже его любит. Тоже видит в нём отца. Она понимает, почему Санта когда-то так сильно влюбилась и не смогла забыть.
Елена и Данила улыбаются друг другу.
Мужчина трясет головой, сгоняя снежинки, а Санта вешает его пальто на плечики.
Чуть задерживается, следит искоса, как мама отталкивает от дверного косяка, делает несколько движений в их сторону, Данила — к ней.
— Вот так неожиданная встреча, Данила. Скажи?
И как бы в подтверждение того, что Санту потряхивает не от холода, а из-за переизбытка чувств, она не может сдержать облегченный вздох.
Мама уже улыбается, у Данилы сначала кривится уголок рта, он смотрит в искрящиеся глаза…
— Я бы сказал, долгожданная…
А потом произносит с многозначительным ударением на последнем слове, чтобы тоже улыбнуться, оголяя зубы.
Холл отчего дома тут же заполняют звуки маминого смеха. Заразительного для Санты. Она подхватывает. Ей как бы легче…
Да и папе бы такой ответ понравился.
— Не холодно? — Данила спросил, повернув голову, Санта мотнула своей, а потом, будто немножечко себе же противореча, стянула пальцами ворот пальто. Ей непросто было оторваться от изображенного на памятнике человека, но Данила продолжал смотреть вниз, и Санте очень захотелось улыбнуться в ответ.
Она вскинула подбородок, посмотрела в глаза, улыбнулась…
В ответ получила тоже улыбку. Но снова не такую, как то и дело зажигалась на лицах, когда они были дома, с мамой.
Сейчас — скорее понимающую её тоску и важность уже этого момента…
* * *
Они провели с Еленой больше двух часов. Их разговор не выглядел, как допрос. В нём не было напряженности. Никто никого не оценивал.