В его жизнь действительно вернулась та самая. И это не она.
Скинув пальто, оставив в коридоре ботинки и сумку, Санта сделала всего несколько шагов вглубь, а потом запнулась на ровном месте. Стала, как вкопанная посреди коридора, вжала руку в грудную клетку. Туда, где жгло…
Зажмурилась, старалась дышать глубоко, чтобы не дать выступить и пролиться слезам бессилия и злости.
Ведь она же просила… Она же ему говорила…
Ей никогда не понять, как мог человек, переживший предательство, точно так же поступить с другим…
Неужели большая любовь нивелирует своей ценностью такую низость?
В её представлении — нет.
Но изливать всю боль на него Санта не стала бы.
Она через преодоление заставила легкие наполняться воздухом до отказа, а глаза сохнуть.
Ей хватило минуты, чтобы взять себя в руки.
Вслед за темнотой под веками, взгляду досталась белизна потолка в коридоре.
Санта смотрела на него, моргала…
Сначала часто, но с каждым разом всё медленней.
И пусть говорить ей в ближайшее время не предстояло, она всё равно прокашлялась, пытаясь избавиться от сжавшего горло кома.
Дальше — путь в спальню.
* * *
Ей сложно смотреть на кровать, потому что грудь тут же начинает разрывать, а в голове роятся плохие мысли.
От унизительных: а сюда он её приводил? До злых: как благородно не трахать двух в одной постели…
За эти полгода у Данилы в квартире скопилось много её вещей. И, как назло, ни одной сумки или чемодана.
Поэтому приходится пользоваться гостеприимством, о котором Чернов узнает по факту.
Санта заходит в гардеробную и бросает на пол его пустой чемодан, в котором тут же комьями начинают оседать вещи.
Отсюда, из шкафа в спальне, из ванной.
Свои гели и шампуни, расчески, косметику и духи она просто выбрасывает. Освобождает место…
Осознает это, всхлипывает…
Чувствует себя ещё хуже, не хочет погрязать в соплях, поэтому тянется ко рту ладонью, закрывает и прикусывает кожу, чтобы отвлечься на телесную боль…
А в голове, как назло, всё наконец-то идеально строится.
Он в последнее время странный. Она всё никак не могла добиться ответа, что его гложет. Она всё думала, что дело в ней, что причина их проблем — её нерешительность.
Она слушала, разлопатив локаторы, как туповатая слониха, о его неземной любви. Про свет, про луч. Про погасшее солнце…
Она боялась, что после знакомства с мамой он тут же попрет её под венец, так сильно любит…
А оказывается, он просто сомневался. Всё это время сомневался, правильный ли выбор сделал.
Может быть немного сопротивлялся. Наверное, всё же да. Но какая уже разница? Это не облегчающее. Он сам поступил с ней так, как когда-то Рита поступила с ним.