Её реакция — ожидаема и вполне объяснима. Они с Максимом — не одна команда, а ситуативные соучастники. Сомнений никаких: если Данила даст ход делу, тот самый Максим сольется ещё быстрей и куда эффективней. Его причастность практически не докажешь. Расхлебывать будет эта звезда.
И её не жалко. Вот совсем.
Данила осознает это, продолжая на неё смотреть. Рита зла. Щеки покрыты красными пятнами. Скулы закаменели.
Сидит и сверлит, не моргая, те самые отброшенные бумажки…
Очевидно, она рассчитывала, что встреча пройдет и закончится иначе. Может даже в номер позвала бы. Может правда с «сыном» познакомила бы.
А потом Максим бы уссыкался от смеха из-за того, какой же Чернов всё-таки долбоеб…
— Не хочешь проблем — в мою сторону и сторону моих близких не дыши, Рит. Замечу странные телодвижения — пожалеешь. Учись быть взросленькой наконец-то. У тебя сын вообще-то. Ты и так ему психику к херам сломала своими поступками. Хуже не делай. Смирись уже. Работу ищи, а не лоха. Глядишь, хотя бы за это он тебе когда-то спасибо скажет.
* * *
Выходя из отеля, Данила был в смешанных чувствах. Вроде бы легче стало, а вроде бы гаже…
Но рефлексировать нет никакого смысла. О чём?
Для себя он всё выяснил. Чужие головы чинить не собирался.
С Ритой — ясно. Максим пожалеет.
Перезвонил Санте и с удивлением обнаружил, что та звонок сбила. Потом вообще отключила телефон. Как это понимать — плюс-минус разобрался. Кажется, обиделась.
И это не казалось смертельным, пока ехал обратно в офис. Но в нём Санты не оказалось. А телефон она так и не включила.
Получилось — из огня да в полымя.
С Ритой вроде бы всё, но вместо облегчения — новый повод для нервов.
Отложив дела, Данила поехал к Санте. В пустую, как оказалось, квартиру. Только потом — к себе.
И вроде бы увидеть её дома — лучшее, что могло бы быть. А он не испытал облегчения.
Ещё на нервах. Ещё на адреналине. Злится, но уже на неё. Но очень ненадолго.
Потому что её рука лежит на чемодане, а с губ срываются слова, которым на этом языке очевидно не место…
И уловить нить её рассуждений Даниле снова сложно. Так всегда, если часть диалога происходит у Санты в голове.
Но, будто издеваясь над ним, умница не объясняет, а путает сильнее.
Для Данилы её эмоциональные речи — бессвязный набор слов. Но в зеленых глазах такой пожар, что поджигает даже его.
И где-то на слове «возвращайся в отель» до него наконец-то доходит…
Она его в измене подозревает, что ли? С Ритой?
Это всё — новый сюр. Над этим даже можно посмеяться. Но от Санты искры во все стороны. Она не оценит.
А он… Три недели тратил себя на то, чтобы перестать отрицать и смириться с необходимостью её отпустить, если попросит.