Украдкой наблюдая за Дартом, отметила про себя, как сводило у темнейшего скулы, особенно при ласкательном именовании его «Данечкой». Ввела в свои мысленные дневники пометку — запомнить.
Либо хвастовство не числилось в списке любимых занятий старшенького, либо он не считал нужным проявлять его при простом народе. Но вот младший брат придерживался материнского клана:
— Да, Даниил у нас известный герой хроник. Его постоянно осыпают просьбами о мастер классах, приглашают на разные тусовки и гламурные мероприятия.
— Как и тебя, брат. — ничего себе тембр. Обволакивающий и при этом жесткий и подчиняющий. Спокойный и властный.
— А чем Даниил занимается? — о, моя сестра вступила на шаткий путь голосового соблазна.
— Служит темной стороне. — напеваю себе шепотом под нос, отрезая кусок мяса, но враг не дремлет и вместо ответа сестре, обращается ко мне.
— Ника, ты тоже что-то сказала? Я не расслышал?
Приборы в руках моей семьи застывают, и Тумановы дружно поворачивают на меня свои обеспокоенные головы. И, кажется, безмолвно молятся, взывая к моему благоразумию. Тетя Люда проводит салфеткой по лбу, очевидно, сомневаясь в моей покорности. Затем неожиданно выдает такое, от чего наш замечательный русский мат в одночасье заполняет весь мой рот:
— Никуся у нас фотограф! — одна из причин, по которой меня предают анафеме, как верной служительнице несерьезной профессии.
Папа так и не смирился, и наверняка выкинул меня из списка наследников, когда я после окончания юридического университета не захотела пойти работать в его фирму.
— Несколько довольно известных актрис заказывали у нее портфолио! — тетя Люда успешно соревнуется с подругой в умении хвастовства, но усмехаюсь я по другой причине. Меня презентует та, кто недавно усердно вколачивала гвозди за «глупые фоточки». — И она с радостью пофотографирует Даньку! — помпезно заключает родственница, раскрывая широту русской души, наглым для моего кошелька заявлением. — Конечно же, бесплатно!
— Тетя Люда… — резко начинаю, желая уточнить не уху ли они ели и заодно отправить ее вместе с козой и ее козлятами на художественный фильм. У меня съемка, между прочим, стоит десять тысяч рублей (без учета аренды зала). Десять за десять обработанных фотографий. Это не так много, если посмотреть на цены, которые заламывают топовые фотографы, но мне вполне хватает на жизнь. И с чего нам играть в добродетель, если бедные дворяне здесь мы, а не эти заморские упыри?
— Ника, — прерывает меня голос мамы, — Будет рада Вам помочь. — вот вечно она берет на себя роль моего дипломатического парламентера. — Но, возможно, Вы уже присмотрели себе другого фотографа?