— С Дартом. — отвечаю. — Он надо мной смеялся… чтоб его туалетный кощей смыл в канализацию…
— Может слезешь тогда с меня? — тактично уточняет мой друг.
— Нет. — отрицательно качаю головой. — Ты его побьешь?
— Нет.
— Слабак. — обиженно упираюсь в его плечо подбородком, а затем опускаю ноги, руки и, нехотя отцепившись, отхожу чуть в сторону.
— Кулаки не всегда решают. — он снимает с плеча рюкзак. — И ты похожа на рёву-корову. Его смех вполне допустим.
— Ты на моей стороне или его? — обиженно вытираю слёзы и, достав резинку из кармана, начинаю собирать волосы.
— Всегда на твоей, — произносит Эрик с улыбкой, а затем по его лицу проходит какая-то секундная боль, но он отряхивает голову, словно сбрасывает ее с себя. Я не успеваю ничего спросить, сзади слышатся шаги Даниила.
— Привет, Эрик. — протягивает руку моему принцу датскому и хитро улыбается. — Хотел сюрприз ей сделать с Покахонтас, а по итогу оказался злым негодяем.
— Привет, Даниил. Она скоро отойдет. — как врач о своей старой душевнобольной пациентке спокойно отвечает Эрик, и я стреляю в него огнем из глаз.
— У меня на флешке есть и другие фильмы, — предлагает Темнейший, когда мы втроем заходим в комнату и подходит к телевизору. — Если есть желание, можем посмотреть. — он отворачивается к нам спиной и начинает открывать мышкой свой файл с подборкой картин.
Лицо принца дасткого, напоминающее безмятежный луч нежного весеннего солнца начинает терять цвет и покрывается трескучим морозом. Глаза, превратившись в колкий лед кромсают мои простыни. Он же сам их мне одобрял…
— Все нормально? — шепотом уточняю, делая к нему пару шагов.
— Отлично! — громко говорит он, разрезая нежданно возникшую духоту. — Мне без разницы. — широко улыбается. — И пойду заварю чай! Тот твой крутой успокоительный. Кто-нибудь еще хочет?
— Я буду не против. — поворачивает голову Даниил.
— Отлично! — Эрик кивает и выходит из комнаты.
Дарт, закончив с выбором следующей киноленты, встает и, притянув меня к себе, наклоняется к губам.
— Я думал, мы будем вдвоем…
— Индюк тоже думал… — хмыкает и собирается поцеловать, но я закрываю его рот и отодвигаюсь. — Извини. Не при Эрике. — мой друг никогда не позволял себе с Арпине лишено при мне, и я тоже не собираюсь.
— Понял. — кивает Даниил.
Посиделки втроем проходят лучше, чем я только могла себе вообразить. Эрик с кухни возвращается не только с чаем, но и с огромным мешком отличного настроения и демонстрирует свои поразительные способности по владению русским языком. Рассказывает остроумные истории, заразительно смеется сам, заряжая все вокруг светлой энергетикой, и у них с Даниилом завязывается увлекательная и живая беседа, а я, наконец забываю про вертихвостку предательницу Покахонтас, наслаждаюсь ароматным чаем и поедаю вкусный оладушек. Внутренне ликую, что эти двое нашли общий язык, но к счастью, рыдать от умиления желания не возникает.