Как вы понимаете, день, начавшись таким образом, автоматически становится плохим. Сами мы настаиваемся на такую волну или все-таки есть плохие и хорошие дни в независимости от наших мыслей и чувств – не известно. Но, так или иначе, день полетел коту под хвост, на который я, кстати, чуть не наступила, точнее не коту, а кошке. Милька вздумала поваляться на моих тапочках, а я, расстроенная, не посмотрела под ноги. Но кошка вовремя ретировалась, обиженно мявкнув, и ускакав на кухню.
Раз никого нет дома, так как у всех нормальных людей рабочий день, я решила вызвонить Сашу и побыть с ним, так как он такой же ненормальный, как я. В смысле графика работы.
Он уже согласился, как, видимо, наш разговор подслушала его мама. Через некоторое время любимый перезвонил, и сказал, что на сегодня он не любимый, иначе будет скандал, мировое господство тоталитаризма и полная утопия.
Я послала его на хутор, ловить саранчу и, пошла пить кофе, который благополучно выкипел, пока я препиралась с мужчиной мечты.
Позавтракав, я села смотреть сериальчик и отключилась на несколько часов, переживая чужие выдуманные перипетии. Из этого состояния полного единения с миром и собой меня выхватила начальница, которая срочно вызвала меня к себе.
Казалось бы, сериал повлиял на меня благостно, я успокоилась, но тут все свалилось на меня с новой силой, тот самый не мой день.
В маршрутке мне наступили на ногу аж два раза, второй раз еще и нахамили. Я, конечно, тоже в долгу не осталась, но я отношусь к тем людям, у которых нет иммунитета к хамству – я могу отвечать, могу даже задеть оппонента, но, если для него все забудется через 20 секунд, то я буду помнить всю жизнь, если только это воспоминание не выбьет что-то более неприятное. И сегодня это неприятное таки случилось.
Начальница заявила, чтобы я увольнялась по собственному желанию, без объяснений причины.
– Я пойду в трудовую инспекцию, – тут же ответила я.
– Да хоть к черту лысому. Я тебе создам условия, что ты сама через неделю сбежишь… Ты мне, кстати, нравилась, но перебегать дорогу кому не положено никому нельзя, даже мне. – неожиданно призналась она.
– И кому я перебежала дорогу?
– Много будешь знать, будешь, как я – старой и с закрашенной сединой.
– Я такой все равно буду, если доживу, – ответила я, – Скажите.
– Не могу, иначе меня саму попрут. В общем, пиши, я помогу тебе новое место найти, если будешь себя хорошо вести.
Что значит вести себя хорошо, я уже не стала спрашивать. Я была эмоционально вымотана и не хотела еще одного скандала. Подписала бумаги, попрощалась, забрала трудовую и вышла в позднюю осень с пустой головой и негодующим сердцем.