– И чего ты тут, Кольк, рассусоливаешь как корова под седлом!
– Погоди, тёзк, вот выпью, потом скажу, – с наивностью в голосе отговорился Ершов.
– Да ты и так пьяный, вишь, весь побагровел!
– А почему ты меня считаешь пьяным-то, ты ведь меня не поил? – отпарировал Ершов.
– Я бы тебя попоил, да не знаю, из какого ведра ты пить-то будешь: из чистого иль из поганого? – всегда находчивый в крылатых словечках огорошил его Смирнов.
И пошёл Смирнов всячески унижать Ершова унизительными словечками.
– Эх, ты, осиновое дупло! Прясло огородное! Вятель соломенный! Да у меня веник в избе почётнее содержится, чем ты у себя же в доме! Пошарь во лбу-то, не спишь ли?! Чучело гороховое! Ещё насчёт баб соображает – овсяная каша, сахар, мухи струя. А я вот без всякой «каши» обхожусь, бессилием пока не страдаю и бабы на меня не обижаются. К Дуньке как банный лист к прилипаешь, а она тебе после нужника понюхать не даст!
Оскорблённый и униженный перед мужиками, которые хотя и не в открытую, а всё же посмеивались над ним, Ершов присмирел, он только и мог вымолвить в адрес Смирнова:
– Ты, тёзк, не подыгрывай на сахар-то, он и так сладкий!
– Сладкий, так и помалкивай – не суйся со своим кувшинным рылом туда, куда тебя не просят!
– Вчерашние гости нам уж и надоели, мы их едва выпроводили, – неосмотрительно высказался Василий Ефимович о вчерашних гостях, которые долго не уходили и колобродничали около его дома, не давая спокоя семье. – А вот этот гость вчера, знаете, чего отчубучил: взял да с пьяных-то глаз и напорол прямо у порога! – обличая сына Вагона Сергея в безобразии при его же отце.
Отец Сергея, вдруг вскипев, запальчиво и грозно выкрикнул на Сергея:
– Пошёл вон отсюда! Где жрал там и гадил! – негодующе кричал отец на сына, показывая этим свою власть.
Сконфуженный Сергей, повинуясь велению отца, забрав с гвоздя свою кепку, вышел из дома на улицу в обиде.
В этот третий день свадьбы предстояло сделать ещё по одному пиру, так называемому «званьё», на который приглашались уже не все родные, как на первые пиры, а только близкие сродники. Из-за того, что уже надоело «гулять» звату Ваньке, некоторые отказывались идти на пир. Василию Ефимовичу пришлось самому оббежать некоторых приближенных родных.
– Зову, зову, никак не могу дозваться! На пир и то не йдут, дивуй бы на помочь, – жаловался Василий Ефимович мужикам, которые пришли без всякого званья.
– А ведь свадьбу-то надо догуливать, ни середь же пути её бросишь, – сочувственно поддакивали ему мужики.
Гостей всё же набралось достаточное количество, пир в доме невесты состоялся. От свата толпа гостей так же нанесла ответный визит, всё так же было много шума, песен и вдрызг пьяных людей.