Она улыбнулась и, склонившись, поцеловала свою мать в щёку. Затем снова перевела взгляд на дочь, которая с немой мольбой в глазах смотрела на Ярослава.
Полина подошла к мужу и, склонившись к его лицу, прошептала:
— После ужина, поможете мне оба убирать со стола. Заговорщики…
Одонецкий улыбнулся и, прижав её к себе, поцеловал в щёку, а Алина облегчённо выдохнула.
Ужин и тёплые семейные беседы окончились спустя час, и все разошлись из кухни.
— Ну, а теперь я вас слушаю… — Полина вытерла мокрые руки о полотенце, и внимательно посмотрела на мужа и дочь, которые сидели рядом за столом.
— Мамочка, видишь ли…
— Давай, только без излишних реверансов. Рассказывай, коротко и по делу, — предупредила её Полина.
— Я ушла из института, — тихо произнесла Алина, и посмотрела прямо в глаза матери.
Полина отбросила полотенце на столешницу, и машинально опустилась на стул перед дочерью.
— И в чём причина, этого твоего спонтанного поступка?
— Мама, мне вдруг стало очевидно, что я плохой художник, и мне не стоит этим заниматься в жизни.
— А чем же ты хочешь заниматься? Ты уже решила?
— Я окончила школу бортпроводников и хочу летать, как и папа.
Полина замерла на месте.
— Считай, что я этого не слышала. Никогда, этого не будет. Только через мой труп.
— Но, мама, пойми, каждый должен заниматься делом, которое любит. А я давно хотела, мечтала летать и быть в небе, ты же помнишь ещё с детства, я только об этом и говорила.
— Вот именно с детства. Алина, это всё иллюзии, надуманные в твоей голове. Эта профессия несерьёзна.
— Полина, ну зачем ты так говоришь? — вмешался Ярослав. — Эта профессия также важна, как и все остальные. Она крайне необходима.
Женщина перевела взгляд на мужа.
— Понятно. Так вот с чьей подачи всё это случилось. Сначала отстоял её при поступлении в институт живописи, теперь в лётное дело. Всегда тайны и доверительные беседы между вами в обход меня, с самого детства. Послушай, Одонецкий, а ты на минуту, хотя бы раз задумался, каково мне тянуть дом и завод на себе все эти годы. Я думала, что она вырастет и станет моим помощником на заводе. И что теперь? Опять небо? Ну, твоё серьёзное занятие этим делом мне понятно. И я всегда радовалась, что ты на своём месте. Но её бредовая идея стать стюардессой, мне непонятна, и я её не принимаю. Потому что, это блажь любой красивой девчонки, стать бортпроводником и красоваться на борту самолёта. Ведь ты когда-то мне сам говорил о том, что моё занятие танцами — это несерьёзная профессия, а быть стюардессой, по-твоему, серьёзная? Она что, будет летать до пенсии? Сомневаюсь. И с чем она останется после того, как её спишут по состоянию здоровья? А личная жизнь? Ты же знаешь статистику лучше, чем я. Большинство стюардесс, женщины одинокие с неустроенной судьбой и бездетные. Ты хочешь всего этого, для моей дочери?