Поколение «все и сразу» (Храбрый) - страница 46

– Ваш кофе.

Передо мной ставят два стаканчика – я закрываю каждый крышкой и хватаю несколько пакетиков с сахаром и две трубочки. Громко отодвинув стул, я усаживаюсь напротив Карины, беспричинно улыбаясь и ей, и теплому солнцу, и всему миру. Радость бьет таким сильным и неиссякаемым ключом, что она буквально вырывается из телесной оболочки в виде глупой улыбки, и сама Карина, глядя на меня, невольно улыбается.

– Ну что ты меня так рассматриваешь, – ласково и смеясь начинает она, – нельзя же просто так…

– Почему это? Оказывается, можно! Можно вот так вот запросто любоваться тобой и бессознательно и глупо улыбаться, – отшучиваюсь я, удерживая на лице маску полнейшей серьезности.

– Нет, правда, что ты так смотришь? Что-то не так? – Она обеспокоенно и незамедлительно вытаскивает зеркало из сумочки и кидается поправлять челку… Лучшего момента не подобрать…

– Дело в том, что я не могу оторваться от тебя. Ты настолько необычна и красива… И как только у меня хватает смелости признаваться тебе в том?

Изящный профиль светлого лица – до чего же святыми могут казаться девушки. Порой они как небесные ангелы, наделенные человеческой скромностью… Щеки ее заливает румянец, она отворачивается и смущенно опускает взгляд. Покусывает губы, словно с намерением что-то ответить, но не решаясь…

За спиной ее, еле-еле перемешивая кофе деревянной ложкой, сидит девушка – тоскливая сущность. Конца печали ее попросту нет… Но, черт возьми, каким же светлым огоньком засияло ее лицо, когда зазвонил ее телефон. Она говорила тихо, слов не разобрать, голову опустив. Лишь кончик улыбающихся губ мелькал… А пару минут спустя, когда звонок оборвался, она опять померкла, вернувшись к монотонному перемешиванию кофе.

На подоконнике стройным рядом вытянулись книги разного роста. Тут зарубежная и русская классика, фантастика и детективы – все на любой вкус. Карина выхватывает одну, руководствуясь шестым чувством, и раскрывает на случайной странице…

– Здорово, что тут книги есть, – бурчит она, на полном серьезе уткнувшись в текст.

– Не думаю, что их хоть кто-нибудь читает.

– Зато они так красиво стоят. И даже с успехом выполняют свою роль декора. Без них кафе было бы как без изюминки…

– Это не основная задача книг, – как писатель, я слегка возмущаюсь, но тут же успокаиваюсь. И в мыслях у нее не было тяги оскорбить…

– И еще мне нравятся картины… – Переключается она. – Хотя они больше похожи на постеры в рамках.

Я киваю, словно невежественно приглашая на экскурсию, и поворачиваю голову. Рассматриваю полотно, на котором, с первого взгляда, отражены попавшиеся под руку предметы: белая чашка, какой-то кусок ткани цвета молочного со светло-кофейным и старый круглый будильник.