– Буду ждать.
Она осторожно закрыла дверь, чтобы не всполошить хорька.
– Девочка моя, – произнёс Келвин, взяв Багиру, и понёс в комнату. Я последовал за ним. – Я очень скучал по тебе. А ты? Где пропадала?.. Ну хорошо, хорошо, не злюсь. Больше не делай так, а то я расстроюсь. Очень сильно расстроюсь. Ты же могла ушибиться, сожрать какую-нибудь гадость! Горе луковое!
Он выпустил её на пол с облегчением и завалился на диван, устало потирая виски.
– Теперь придётся заедать стресс.
Я присел рядом.
– А есть ли чем?
– Да, пончиками и маффинами. Они, если честно, не мои. Отец покупает для себя, всё съедает за раз, а потом удивляется, куда пропадают сладости.
– Ему стоит поменьше налегать на мучное. Ну, так бы сказала моя мама, – успел я поправиться. – Специально ждал, что я поеду к Опре? Что ты ей рассказал?
– Ничего такого, что бы очернило тебя как личность, – усмехнулся Келвин.
– Она дорожит черепахой. Представляешь? Я не понимаю, как реагировать на подобное. Какая-то девушка бережёт как зеницу ока мою фотографию и при этом испытывает радость. Чистую, неописуемую радость. Это тупо, странно и одновременно…
– Волнующе?
– Да. Наверное, да.
– Слушай, может быть, налопаемся мороженого? Завтра, – проговорил Келвин. – Я угощаю.
– Купишь для меня самое лучшее?
– Да, – сказал он и перевёл разговор в другое русло: – В какой-то степени хорошо, что Багира сегодня убежала.
– Почему?
– Ты бы не пришёл к Опре.
– Дурак, – пробормотал я.
– Ей ведь удалось тебя пробудить? Не упрямься и не спорь. Рано или поздно всё вернётся на круги своя, – твёрдо заявил Келвин.
Я не мог с ним не согласиться. Черепаха-то вернулась. Точнее, нежданно-негаданно ворвалась прямиком из неизведанной бездны вместе с теплом, солью и пузырями.
У ларька с мороженым выстроилась очередь. В спины влюблённых, выбиравших рожки с конфитюром, упирался дед в серой майке, пропитанной потом; за ним, не выпуская телефон, беспрерывно трещала ученица начальной школы. Мы были за девушкой, разрисованной цветными татуировками, пахнущей льняным маслом. Собранные волосы выбивались из её пучка волнистыми прядями.
– Возьми с личи и маракуей, – сказал Келвин.
– Я банановое люблю.
– Я попробую твоё, а ты моё.
– Хорошо.
– Ещё раз спасибо! – не унимался Келвин, переполненный до краёв благодарностью. – Ты меня здорово поддержал. Не представляю, что нашло на Багиру. Раньше она не убегала и не доставляла хлопот.
– Да ладно! Главное, что она здорова. Тем более, нашёл не я, а Опра.
– Если потребуется помощь, я к твоим услугам.
– Я поехал за Багирой не потому, что хотел, чтобы ты взамен оказал услугу.