Я встал и притянул Катю к себе. Мы с ней танцевали на траве босиком под ее любимую песню. Она в моих объятиях, а я в ее. После мы вновь сидели и наблюдали за небом, держась за руки. Позади нас слабо горел маленький светильник, вокруг которого жужжало несколько насекомых. Мгновения, при воспоминании которых, пробегает легкая, согревающая сердце, дрожь по всему телу. Мы так сидели несколько минут, но казалось, бесконечность. Катя грела мое сердце. Я прилег, облокотившись на руки, и слушал тихий шелест листвы, иногда перебиваемый пением птиц. Легкий ветер обдувал волосы Кати, она откинулась назад прямо на спину и наблюдала за сумеречным небом, медленно перетекающим в ночное. Под приглушенное «ай», я упал на спину рядом с ней. Катя показала мне несколько созвездий, ту же полярную звезду, и сказала, что она не самая яркая на нашем небе. Я проговорил: «Ты – единственная звезда, которую я вижу. А те, которые сейчас сияют на небе, тебе только в украшения годятся…». На ее щеках появился румянец, кончик носа чуть опустился, она опустила глаза. Может быть, самое время?
Наконец я нашел ту единственную, ту, с которой хотел прожить всю оставшуюся жизнь. Она делала меня счастливым, просто потому что существовала в моем маленьком мире. Да, она не была идеальна. Но знаете, я не то чтобы не замечал этого, а принял это. Мне теперь нравилось в Кате все. Ее походка просто прекрасна, голос, смех, упавшие реснички на щеки с легкими веснушками. Все в ней было превосходно. И мне казалось, что она думает про меня так же.
Мы умели долго и увлеченно разговаривать на разные темы, даже если выбирали соус к нашей пицце в магазине. Иногда проговаривали целую ночь, не замечая времени. Катя была всегда рядом, даже если сидела у себя дома. Мы даже целовались под дождем. Понимаете? Это не делают ненужные друг другу люди. Да и не так, чтобы на насколько секунд, я утопал в ней, а Катя во мне. Танцевали по лужам и не боялись показаться безумцами. Ох, сколько эмоций было, когда мы возвращались обратно домой, укутывались в одеяло и пили горячий кофе. Что-то несравнимое. Я мог прийти к ней, когда мне плохо или просто грустно, но лишь мысленно. Она, наконец, приняла меня таким, какой я есть. Переживала, плакала, оставалась со мной все время. Наконец я понял, с кем должен провести всю свою оставшуюся жизнь. Но нет. Ничего не может так хорошо закончиться. Такого в мире, видимо, не бывает.
Мне пришло предложение с работой. Поездка в Австралию. В тот момент я был бесконечно счастлив. Наконец меня заметили, и я нашел себе работу, хотя и далеко от дома. Первым, кто услышал об этой новости, была, конечно же, Катя. Мы были у меня в квартире, и, когда я чуть ли не скакал от радости по всей кухне, она казалась какой-то потерянной. Я этого поначалу даже и не заметил, продолжая быть столь же счастливым. А ее душа разрывалась. Она не понимала, что ей теперь делать, что сказать и как себя чувствовать. Как только это заметил, я застыл в недоумении и посмотрел прямо на нее. Мне показалось, что она почувствовала себя сразу брошенной, никому не нужной, словно я ее забыл. Но все оказалось хуже. От новости, что она может поехать со мной, она расплакалась. Она говорила, что просто не может. Ни выдержать разлуку, ни полететь со мной. А когда спрашивал почему, молча отворачивалась. Я подошел к ней, опустился на колени, неловко взял за руки и посмотрел пристально в глаза. В заплаканные, серо-голубые глаза. То, что она не могла сказать, я почувствовал. Но так и не смог понять. Почему она не может улететь из города? Что ее тут держит? Все стало еще сложнее. Мы сидели в полной тишине. Пока я ее не разрушил, сказав, что еще могу остаться. Что еще есть столько времени подумать и потом еще несколько раз передумать.