– Она аннулируется.
– Стой! – Матвей сам себе кивнул и вышел в коридор, я побежала за ним и нагнала его спускающимся по лестнице, собирающегося покинуть дом. – Какого черта? Мой план сработал, ты должен выполнить свои условия! Да остановись ты!
– А то что? – спросил он, резко остановившись на месте. Схватив Матвея за плечо, я попыталась развернуть его к себе лицом, но он грубо выдернул свою руку. – Что ты мне сделаешь? – шипел он словно змея, прожигая меня взглядом. – Начнешь копаться в прошлом в самый неподходящий момент?
– Не сказала бы, что это был неподходящий момент, – пробурчала я, отходя от него.
– Да это даже не твое дело! – заорал он, взмахивая руками.
– Тут ты ошибаешься, это не было бы моим делом, если бы не касалось меня. Два, гребаных, года я терпела ваши детсадовские ссоры. Два года вы умело выносили мне мозг по каждому поводу, – после всего Сперанский заявляет, что это не мое дело? О, ты сейчас огребешь, Матвей Михайлович за все хорошее и по полной! – Это касалось меня, причем еще как. И знаешь, это твоя вина. Это чисто твоя вина, потому что я тебе говорила, кончай с этим. Прекрати снимать девах просто так. Достаточно было найти хотя бы одну для своих потрахушек, но нет, блять, ты же всезнающий Матвей, с которым такое не случится!
– Замолчи, – не попросил, приказал. – Или мне начать перечислять, что я сам тебе говорил? Я старше, ты должна меня слушаться!
– Господи, – старший он, Матвей хоть понимает, какую ересь несет? – Впрочем знаешь, если тебе удобно свалить вину на меня, то отлично, хорошо. Я виновата в этом! И вообще во всем, что здесь происходит я виновата! – я сорвалась на крик, привлекая ненужное внимание прохожих, которые все равно ничего не понимали, и это играло мне на руку, потому что во мне клокотала черная ярость, которую я хотела выплеснуть. – Все неприятности, случились по моей вине! Так было всегда, так и останется. – Матвей слишком поздно понял фатальность нынешней ситуации. У него на лице было написано, что он хочет это исправить, но уже поздно. – Я сама все решу, – скомкав бумагу в руках, я кинула ею в Матвея. – Передашь Арнесту, – Матвей снова перешел границы и в этот раз это страшнее.
Сейчас я сама не хочу не видеть его, не говорить с ним.
– Василина, – он попытался сделать шаг в мою сторону, но я не подпустила его, выставив вперед руки, – я не это имел в виду.
– Мы оба прекрасно понимаем, что ты имеешь в виду, – когда я призналась ему в содеянном, он сказал, что понимает и постарается не осуждать, ведь именно так он поступил бы ради меня даже тогда, но сейчас, смотря на него, я понимаю, что нихрена он не выполняет свои обещания. Он осуждает меня. – Я принимаю твое решение аннулировать сделку, она сейчас будет некстати.