А его бывший Главный советник знает многое.
– Кем была Зои? – напрямую спросил я. Сестра как-то сказала мне, что если идешь через ад, то не вздумай останавливаться, а беги в самое пекло. – Отвечай!
Я чувствую этот адов жар и останавливаться не собираюсь.
– Она была преступницей, заслуживающей смерть…
– Ей было семнадцать! – заорал я, не желая слушать этот бред. Он повторял одно и то же, как заморская птица, которую обучили одной единственной фразе. – Немедленно говори, кем была Зои.
Я чувствовал страх всех, кто стал свидетелем нашей ссоры. Затаив дыхание, все замерли в ужасе.
– Пошел вон, недоносок!
Трус.
– Я ухожу, – устало говорю я, срывая фамильный медальон с шеи.
Эти инициалы РК уже давно для меня ничего не значат, и потому я бесстрашно швыряю семейную ценность под ноги ошеломленному отцу.
Я не поддамся ни отцу, ни власти.
Глава 1: Мы хранители покоя
Санкт-Петербург
Наши дни
Стараясь двигаться как можно тише, чтобы не отвлекать сидящую на полу ведьму, я осторожно опустилась на колени и стала шарить рукой по столу в поисках спичек.
– Ты же знаешь, что я тебя слышу?
– Я стараюсь тебе не мешать, – чиркнув спичкой, я зажгла рядом стоящую свечу. – Не отвлекайся.
– Все нормально, – быстро заверила меня Алина. – Ты помнишь, какое сегодня число?
– Помню, – затушив спичку, я бросила ее в тарелку. – Семнадцатое июня, – сказала я, обернувшись к ней и я не смогла удержаться от самодовольной улыбки, наблюдая за тем, как она сосредоточена над заклинанием.
Два года назад, семнадцатого июня я познакомилась с ведьмой, которая на тот момент еще не знала, кто она на самом деле.
В тот день, мы с Матвеем снова торчали в университете. Мы поругались и я сбежала, чтобы перевести дух. Меня достало, что Сперанского стало слишком много в моей жизни. Он очень многое брал на себя, не понимая, где я прекрасно справлюсь сама, а где мне возможно понадобится его совет. У Матвея конечно же были свои причины на это, да и я должна была заткнуться, но не смогла. Я вспылила, накричала на него и ушла: просто ходила по пустынным коридорам университета и остывала.
Я знала, что виновата, и знала, что мне надо идти просить прощения.
Понимала, но не торопилась.
Я была еще на взводе и, чтобы не пойти с ним на второй раунд словесной битвы, медленно перетекающей в рукопашный бой, я решила сначала окончательно успокоиться, но мне мешала шумная компания абитуриентов. Удивившись тому, что в такой поздний час они все еще в университете, я уже собиралась идти дальше, пока невольно не прислушалась к их разговору.
Одна из двух девушек не кричала, но очень громко говорила и не услышать их разговор было трудно.