По утрам Олег Петрович делал обход, разговаривал с больными о самочувствии, но порой и о жизни. Это был врач старой закалки, какие редко теперь встречались.
– Не вы ли известный шахматист? Если это так, то я не раз разбирал ваши этюды, порой вы задаете ребусы, которые приходится долго осмыслять. Вы сложный игрок, но от ваших этюдов невозможно оторваться.
Иваныч удивился и поблагодарил врача. Он обратил внимание, что на шее врача висели амулеты, а Олег Петрович продолжал:
– С некоторых пор я увлекся го, в интернете прочел, что вы и в го хорошо играете.
Иваныч промычал утвердительно.
– Так что же с вами приключилось?
Иваныч тяжело прохрипел:
– Шел в ЦШК, на полдороге почувствовал слабость в ногах, прислонился к стенке и как будто врос в нее, почувствовал – двигаться не могу.
– Странно, – удивился Олег Петрович, – вас, кажется, привезли с множеством гематом и с двумя сломанными ребрами. Вы, что, дрались?
– Не помню, – ответил Иваныч. – Ничего больше не помню.
А врач продолжал:
– Мы с вами, кажется, из одного района, ведь вы проживаете на Коптевской улице?
– Да, – промычал Иваныч.
– Это не ваша ли двенадцатиэтажная башенка у «Магнита»?
– Я там больше не живу, – ответил Иваныч, удивленный такими познаниями доктора.
– Вот переезд и сказался на вашем здоровье.
– Может быть, – как бы нехотя ответил Иваныч.
А назавтра в часы прихода посетителей к нему приехал Лопырев.
– Здорово, дружище, – уже с порога в палату воскликнул он. – Как ты? В шахматы играешь?
– Мне уже лучше, давай попробуем, – заулыбался Иваныч. – Как ты меня нашел?
– Да тебя здесь все знают, ты известный шахматист, ты встаешь?
– Пока еще ноги побаливают, – заключил Иваныч.
– А знаешь, я недавно сочинил один этюдик, хочу, чтоб ты посмотрел, – и Лопырев, достав из внутреннего кармана миниатюрные шахматы, начал раскладывать фигуры. Оба углубились в разбор позиции. Внезапно Лопырев спросил:
– Что с тобой приключилось? Ведь я искал тебя, приезжал к тебе домой, но там мне сказали, что вы там больше не живете, что они недавно купили эту квартиру. Где же ты теперь обитаешь?
– Это длинная история, – нехотя ответил Иваныч.
– Я позвонил по твоему старому, и попал на твою дочку. Она-то мне и сказала, что живет за городом, а ты в больнице. Ты, что, теперь живешь за городом?
– Да нет, не хотел ей мешать, пока жил в общежитии.
– И оттуда загремел сюда, да у тебя, браток, синяк в пол-лица, ты, что, дрался?
– Да, было немножко, – промямлил Иваныч.
– Послушай, зачем ты все это затеял, ведь ты же в этой квартире с шести лет. В этой квартире прошла твоя жизнь, наконец, память о родителях…