Чем обидел? Ты мне намекни,
– О, Вадим! Разуй глаза!
Неужели, не догадываешься ты?
Да плевать, будем актерами мы,
Отношение мое поменяется навсегда!
Не удивляйся! Да-да!
Я знаю все и всю тайну твою,
Наслышан недавно и много.
– Никогда не знал, что ты,
Можешь усомниться мною.
А ты молчишь! Уперся рогом,
Да что же все-таки с тобою?!
Вадим сказал слегка с любовью.
– Хорошо, Вадим! Я напомню,
Сделаю для тебя исключение.
Язык как камень словно
Не может сделать изречение.
Вадим посылки вокруг не замечал,
Хотя, видно, письмо о посылке друг его читал.
– Давно, еще у берегов лазури,
Под луной от сожженной свечи,
Мы мастерили в тайне пули,
Я передал тебе ключи.
И время ринулось вперед,
Ты наверняка узнал,
Деньги хозяина не ждет,
От чего, богат ты стал.
– Бред! Полный бред!
И на каких вообще основаниях?
Антони! Нет же! Нет!
Что случилось на расстоянии?
Ты болен! Боже, врача!
Антон! Тебе надо прилечь!
– И ты от чужого ключа
Денег сумел навлечь!
***
Вадим слушать его не хотел,
Думая, что сошел он с ума;
Подумав «наверх» полетел
И оттуда крича, в руках чего-то держа.
– Антон! Пожалуй, я поддался,
Твоему чертову безумству.
Достал из сундука ключ. Антон засмеялся.
Подобно бесу без благоразумства.
– А на кой мне теперь он? -
Поднимаясь, быстро к Вадиму, -
– Спроси себя, дорогой Антон!
За десять лет изменила тебя какая сила?
Мы друг друга не понимаем.
Этот ключ храню как зеницу ока с детства,
Столько лет дружбу принимаем,
Но успела куда-то деться.
– Этот ключ сулит о деньгах.
– То есть? Это как так?
– Николай-картежник мне сказал в двух словах,
Что этот ключ счета в банк.
– Бред, Антон! Отдохни!
– Нет, Вадим, не шути!
– Я не шучу, Антон! Не шучу!
– За ложь я научился драться,
Бить очень сильно по лицу,
Но с тобой не хочу тягаться.
– Это вызов? А чего ж, давай!
Если ложь, то помалкивай.
– Нет, Вадимка, я не буду.
– Боишься что ли? Ну, ты! -
Вадим попытался влиться
В простонародный сленг.
– Стало бы мне дивиться,
Слова на ветер, попросту свет
И после Вадиминых слов,
Антон схватил за шею,
И удар. На полу появилась кровь.
И снова удар и сильнее.
Антона откинул в сторону Вадим,
– Да, слабоват я чего-то стал.
Но надо бы Вадю проучить. Не проучил.
– Господи! Что мы делаем? – только начал,
Антон телом врезался в Вадима,
Тот полетел с лестницы вниз с шумом сильно.
Антон глаза свои закрыл,
Услышал стук своего сердца,
– Вадик! Вадик! Жив ли? – проныл,
На улице стук колес сапог и берцев.
Без движения Вадим, не шевелясь,
Лежал с открытыми глазами;
Изо рта кровь растеклась,
Сжав ключ крепкими руками:
– Нет! – Антон подбежал к телу.
Крепко, крепко его он обнял,
Все шепча одно и тоже дело: