«Вставай, мне есть, что тебе сказать» – слышалось это из далека, откуда-то вне мира, но я никак не мог понять, куда посмотреть и как отозваться, что бы зовущий услышал меня. В прочем, это меня не сильно заботило, одолеваемый тяжестью в теле, я лежал на спине.
«Ну же, подними свой дорогущий зад и помоги мне» – это был голос Хитори, осознал я и, не ожидавший таких развязных слов, покраснел от смущения. «Совсем из ума выжил?». «Отстань от меня» – пытался ответить я и потянул одеяло на себя, с головой прячась от звука. «Котёночек, я отвечу на любые вопросы, только сделай для меня кое-что» – даже заветное обещание честности сейчас было по боку. Я начал понимать, что просыпаюсь, но той утренней лёгкости уже не было, и я отдал бы всё, лишь дайте мне ещё минут десять сна. «Только не говори потом, что я был недостаточно нежен с тобой. Сам принуждаешь к крайним мерам» – даже сквозь пуховое одеяло я чувствовал, как он склонился над моим лицом, что бы он не намеревался делать, но из глубины дрёмы я ощущал, как нарастало напряжение. И, выждав минуту, мой товарищ проникнул рукой под одеяло и притронулся холодной рукой к моему животу. «Неприятно! Ужасно!» Но я всё равно упорствовал и дёрнулся прочь от него, да так, что больно ударился о стену головой.
– А ну вставай паршивец! И помоги мне с этой чёртовой уборкой! – его крик был таким громким и грозным, что я потерял последние капли сна и, напуганный внезапностью, вцепился в первое, что попало на глаза. Даже великаны на улице, наверное, невольно вздрогнули. А вот Страж, как я видел сейчас, только перевернулся на другой бок на своей лавке, его видимо совсем не волновало то, какой шум творился вокруг. Мне почудилось, начнись в доме пожар – он бы сгорел за живо, не желая подняться с места, пока не досмотрит свои ночные или же уже утренние грёзы.
Сейчас ещё сонный, но дрожащий от страха я обвивал обеими руками талию Хитори, как же так вышло, что только мой мучитель мог сейчас быть одновременно и успокоением, я притянулся с таким трепетом и любовью к нему, как это делают дети по утру придя к родителям после кошмарного сна. Блондин изобразил губами удивление этому приливу нежности, не мудрено обычный человек бы ударил со злости нарушителя спокойствия, а тут жертва обнимает обидчика, хоть это было и непроизвольным, неосознанным действием, не оценить поступка было сложно.
– Вчера ноги, сегодня талия, какие ещё части моего тела ты любишь? Жаль моя милая Лилия меня так горячо не обнимала – Стоящий на коленях около лавки Хитори склонил голову, и сказал это с усмешкой мне на ухо – вставай быстрее, мы здесь хоть и гости, но должны работать. Теперь каждый день встаёшь с криком птиц или с моим пинком и идёшь на реку умываться, заодно и воду принесёшь.