В данную минуту их оказалось слишком много.
От подушки пахло мамиными духами, тонкий цветочный аромат успокаивал, уносил в прошлое и в сон. Мозг отключился сам, устав от перенапряжения, от суеты и проблем, вспоминая лишь глаза Маргариты и то, как она смотрела на меня.
Проснулся от вибрации телефона в кармане, щурясь от яркого солнца, перевернулся на спину, ответил, не глядя на экран.
– Говорите, Вишневский.
– Мишенька, Мишенька, я не смогла, я не смогла улететь без тебя.
– Кто это?
– В смысле – кто? Мишенька, это я, Кристина.
– Черт.
– Что ты сказал? Тут очень шумно. Я в Москве, в аэропорту. Я не могу лететь без тебя, я там ничего не знаю. Мне так одиноко, я не спала всю ночь, здесь ужасно.
Точно, я же отправил Крис на Мальдивы, а сам обещал, что буду позже.
– Крис, успокойся.
– Я не могу, мне так грустно и одиноко одной, а еще я устала.
– Сама же говоришь, полно народу.
– Я не об этом. Я еду обратно.
– Нет, Крис, зачем? – уговариваю свою любовницу лететь без меня на отдых, дожился. – А хотя… давай домой, я точно невыездной.
С отцом спорить бесполезно, если он перекрыл кислород, то это надолго, а значит, мой отпуск пройдет без белоснежного песка Индийского океана и его экваториальных вод.
Послышался всхлип и тихий вой. Кристина решила пустить слезу, но я уже от этого устал. Отключился, девочка взрослая и разберется сама, встал, потянулся, на часах девять утра, вообще не помню, когда последний раз так долго спал, что даже не слышал будильника на телефоне.
Подошел к окну, за ним начинается июньский жаркий день, но в решении проблем с Алисой он мне не поможет. А когда, умывшись, начал спускаться на первый этаж, первое, что удивило – это запах кофе и выпечки.
Здесь уже год как ничем, кроме маминых духов, не пахнет, а раньше моим самым любимым ароматом был запах, когда варилось малиновое варенье.
– Марго, как тебе мой брат?
Остановился на последней ступеньке, посмотрел на свои босые ноги, прислушался.
– Михаил Дмитриевич?
– Можно и так. Ну, для меня он Мишка, мы как-то пацанами на велосипеде врезались в кабриолет мэра тогдашнего, Мишке влетело больше.
– Потому что вы, Павел, безответственный. Это значит, что вы не хотите брать на себя ни за что и ни за кого ответственность, как, впрочем, и ваш брат. Он взрослый, а брать ответственность за свою дочь не хочет или не готов, это удручает.
– Это почему? Нет, я вообще спросил о брате, а ты мне про безответственность.
Марго замолчала, был слышен лишь включенный телевизор и возня собаки на полу.
– Он мой работодатель, и у нас, можно сказать, сделка.