Гулкие звуки шагов быстро приближающегося дракона подстёгивали девушку принимать решительные меры, и она, стараясь, как можно надёжнее ухватиться за выступающие камни, спускалась по отвесной стене.
— Где же Глюк? — суетился на плече Энни грох. — Он защитник и должен защищать свою чародейку!
— Он бросил нас одних… Значит и разбираться со своими проблемами, нам придётся самим. — отозвалась Энни, осторожно карабкаясь вниз. — Эх, как же не хватает страховки и… — она осеклась, вспоминая высокого красивого парня, которого больше никогда не увидит. Она сдержала набежавшие слёзы и, взяв волю в кулак, продолжила аккуратно спускаться.
Словно услышав разгневанного фамильяра и перепуганную до чёртиков Энни, над горой разнёсся громкий шорох крыльев, яростный крик и отвратительный запах гари.
— Чародейка, — раздался утробный рык огромного зверя где-то наверху. Энни подняла голову и в ужасе уставилась на оскалившуюся драконью морду. — Тебе не укрыться нигде!
— Эй ты, чучело копчёное! — Голос Глюка вызвал у беглецов вздох облегчения. — Это моя хозяйка, и укрываться придётся тебе!
— Хм… последний?! — захохотал чёрный исполин и скала под его огромными лапищами затряслась, осыпая на головы Энни и гроха множество мелких камней.
— Он угробит чародейку! — завизжал фамильяр и неожиданно для девушки вспорхнул. Та лишь удивлённо округлила глаза, но, вдруг, потеряв равновесие и чуть не свалившись в пропасть, плотнее прижалась к каменной стене.
— Последний не значит слабый! — воинственный голос белого дракона вернул испуганную чародейку в реальность. — Она никогда тебе не достанется!
Что происходило в небе Энни видеть не могла. Лишь по звукам, которые периодически издавал свободно парящий над пропастью грох, она поняла, что сейчас в жизни её защитника наступили не самые простые времена…
— Ох… Глюк… берегись! — то и дело раздавался писк полетевшего на помощь другу фамильяра. — Так его, бей! Ой… Ну, Глюк…
Огромные ящеры сталкивались в воздухе, сцепляясь лапами и молотя друг друга крыльями, и со всей силы падали на скалу, окружённые белыми перьями. Они рвали плоть друг друга острющими когтями, впивались в неё зубами и жгли пламенем. Никто из исполинов не хотел уступать, ибо оба были связаны обязательствами: белый — перед жителями Тиандела и самой чародейкой, а чёрный — перед неизвестным, но очень коварным хозяином, ослушаться которого он просто не мог.
Девушка, зависшая над пропастью, уже в который раз спрашивала себя: «Как, как такое могло с ней приключиться?! Ещё несколько дней назад она и не помышляла о том, что есть другой мир, другая, ещё более странная жизнь, чем была у неё до этого.