В конце дня один из моих новых коллег и вовсе озадачил. Коллега по имени Alex попросил посмотреть мою мобилу, и я без всякой задней мысли предоставил ее; тот, хоть и несколько возмутился тому, что моя модель уже прошлого сезона, набрал на ней какую-то комбинацию клавиш, а затем перезагрузил аппарат и вернул его. Сняв блокировку, я не узнавал своего телефона – дело было в полной смене стиля меню. На это я спросил коллегу, а в чем, собственно, подоплека поступка? И тот торжественно заявил, что только что я прошел обряд инициации в настоящие разводящие, а мой телефон, как и я, отныне перестал быть «разводным», угодив в белый список «неразводных».
Так я и стал неразводным.
Даже отработав на работе полную неделю, пожалуй, я так и не смог бы ответить убедительно на пару невинных вопросов: кем работаю и чем занимаюсь.
Как и мои коллеги, по должности я числился «разводящим манагером». Поначалу я полагал, что раз уж отныне я «разводящий», то в мои обязанности должны входить такие функции как рассылка разводных смс посредством хитроумного программного обеспечения, или же установка по городу лже-терминалов, но уже к вечеру второго трудодня я отчетливо уяснил, что от меня не требуется ровным счетом ничего. Что нужно просто приезжать в офис к 11:00, да и это скорее лишь рекомендация, а не требование; приезжать, чтобы как-нибудь развлекаться, потом сытно и бесплатно обедать в столовой; затем снова чем-то себя занимать, а уж в 17:00 уезжать из офиса куда подальше, дабы проводить досуг в иных развлекательных местах, спуская на ветер внушительную зарплату. Мои коллеги, во всяком случае, насколько я понимал из их разрозненных разговоров, поступали именно так.
Помнится, на первых порах я все порывался «что-нибудь сделать», поскольку высиживание на стуле за компьютером не слишком-то меня устраивало, даже имея в виду максимально комфортные для высиживания условия и самую существенную в моей жизни зарплату. Когда же я пробовал делиться с коллегами своими соображениями на этот счет, те призывали меня «ваще не париться», так как «внутренние манагеры все сделают». Сперва я предполагал, что «внутренние манагеры» – это некая изощренная духовная техника, позволяющая достичь того состояния ума, в котором все происходит правильно само по себе, без особых усилий и напрягов. Вскоре, впрочем, выяснилось, что имеется в виду нечто совсем другое.
На самом деле «внутренними манагерами» в нашей среде политкорректно называли заключенных исправительных учреждений, которые и выполняли всю рутинную работу, то есть занимались рассылкой смс и телефонированием, а их ненадолго вышедшие на волю собратья устанавливали по городу левые терминалы-однодневки. В наши же обязанности входила только одна функция – следить на специальном сайте за динамикой пополнения счета «Расчетного центра». Если эта динамика не устраивала, то можно было даже проявить ненаказуемую инициативу и позвонить Шершавому или Поребрику в «Kresty» – тамошним представителям РЦСЧОДН, чтобы они пошевелили внутренних манагеров, сделав соответствующие внушения.