– А не могли бы вы, Алиса, молиться потише? – прервала бормотание Нетребской Философиня. – Вы здесь не одна. И не все хотят слышать ваши молитвы.
– Слава те господи! Нашлась хоть одна нормальная среди нас безумных. Философиня права. Лучше выйди-ка ты, Алиска, в коридор, а то ты и правда достала всех своей херней! – поддержала Власову Вера, которая развалившись на постели, отдыхала после мытья стен. – Больше воздуха в палате будет, да и моя лохматка проветрится, – Нежина демонстративно раздвинула ноги и принялась обмахивать промежность полой халата.
– Ну, девочки, так нельзя. Пусть молится, – вступилась за Алису Полина. – Это ее право.
Полина быстро подошла к вспыхнувшей от негодования Нетребской и встала рядом с ней. Затем пригладила руками темные блестящие волосы, разобранные на ровный, как под линейку пробор и тоже начала креститься.
– Вот это номер! – громко заржала Лялькина. – Теперь у нас две верующих дуры!
– Выйдите, дамы, в коридор. Пожалуйста. Вы в меньшинстве. А большинство не желает слушать ваши обращения к богу, или кому вы там молитесь, – строго сказала Власова и улеглась с книгой в руке.
– Я не ожидала такого от вас, Анна Яковлевна, – тихо проговорила Полина и в ее голосе слышались нотки обиды и осуждения. Она схватила Алису за руку и повела из палаты.
– Они все грешницы и ничего не понимают, – громким шепотом, что бы все слышали, проговорила Алиса.
– Да. Но не нам их судить. Есть другой суд.
– Да, есть. Они все грешницы.
Так, тихо переговариваясь между собой, женщины вышли в коридор.
Лаврентьева с интересом наблюдала за поведением своих соседок, но не вмешивалась и происходящее не комментировала. Сейчас ее больше всего занимала Алиска. Именно Нетребская первой привлекла к себе внимание Кристины, как только она переступила порог седьмой палаты. С первого взгляда Лаврентьева поняла, что бедная женщина настоящая шизофреничка. Девушка вспомнила, как однажды Нежина поинтересовалась у Алисы, почему та бесконечно теребит кусочки ткани. И Нетребская просто объяснила свои странные действия:
– Мои руки должны быть заняты. Иначе я здесь сойду с ума.
– Так тебе уже и сходить-то не с чего, – рассмеялась Вера. – Ты уже давно сошла с ума. И ты в дурке, убогая. Помнишь?
Алиса мутными глазами посмотрела на свою обидчицу и сердито ответила:
– Не смейся, дура. Ты ничего не понимаешь.
– От дуры и слышу, – отозвалась Нежина и ехидно добавила: – А что, Алиска, верующим можно шарить по чужим тумбочкам, воровать, попрошайничать и рвать казенные наволочки на тряпки? Знаю я, чем ты занималась в шестой палатке. А еще таблетки надо пить, а не смывать их унитазе.