Он разговаривал с ней как с маленьким ребёнком нежно и ласково и что самое удивительное Тая его слушалась.
— Вы такие хорошие, — зевая, сказала она, — Я вас очень, очень люблю.
Ну, здравствуйте, приехали!
— Мы тебя тоже любим, отдыхай, — Глеб заботливо подоткнул одеяло.
Неужели она ему нравится? Эта мысль ужалила, словно молодая крапива.
— Посидите со мной, пожалуйста, мне одной страшно. Лиса не бросай меня тут одну, — сонно протянула девушка.
— Да куда я денусь с подводной лодки, — выдохнула я, усаживаясь на пол. Глеб устроился рядом со мной. Мы навалились спинами на диван и вытянули ноги.
— Я заметил, что ты не пила алкоголь, почему? — неожиданно спросил Глеб.
Я удивилась его наблюдательности, мне казалось, что это я следила за ним на протяжении всего вечера, а не наоборот.
— А если я скажу, что меня штырит от самой жизни, от каждого вдоха и мне нравится состояние трезвости и ясности больше, чем состояние алкогольного опьянения. Ты мне поверишь?
— Фу, как пафосно.
— А это правда.
— Да отчего тут может штырить? Жизнь унылое говно, — лениво протянул Глеб.
— Штырить может от людей, от близких, от друзей, оттого что ты делаешь. Разве этого мало?
— На фиг тебе друзья, которые надираются? Тая же по сравнению с тобой убожество.
Я кинула обеспокоенный взгляд на подругу, она мирно посапывала и, к счастью, ничего не слышала. Мне кажется, я даже дыхание затаила от произнесённых им слов. Мне стало дико обидно за Таю.
— Ты сейчас серьёзно?
— Да, — кивнул Глеб.
— Тогда иди к чёрту. Мне не о чем разговаривать с человеком, который не понимает значения дружбы и может судить и оскорблять малознакомую девушку.
— У меня нет друзей. И я не верю в существование дружбы.
— Соболезную твоей ущербности. С таким подходом они никогда не появятся.
Я не собиралась его жалеть или что — то доказывать, это был его выбор, а я не нанималась в спасатели.
К сожалению, диван не раскладывался, и мне предстояла весёлая ночка на полу или в ногах у Таи.
— Представь, что твой горячо любимый парень однажды заставит тебя сделать выбор: он или подруга. Как скоро ты забудешь о своей дружбе и сможешь плюнуть своей подруге в лицо? — с раздражением в голосе спросил Глеб.
— Ты в своём уме?
— Просто ответь, — настаивал Глеб, сверкая глазами.
— Представь, что тебе скажут, выбирай, тебе отрезать правую ногу или левую? Что ты выберешь? А? — я выжидающе уставилась на Глеба, но он промолчал, а я продолжила:
— Я уважаю чужие границы и общаюсь с тем, кто уважает мои. Поэтому я не буду связываться с таким мудаком.
— Ясно.
В комнате повисло гнетущее молчание, но Глеб не спешил уходить, он продолжал сидеть рядом и бросать на меня короткие взгляды. Его присутствие не давало расслабиться, моё тело подобралось, словно ожидая внезапной атаки.