Алик Робертович очень любил женщин. Они казались ему изумительным творением природы. Понравившихся он всегда сравнивал с цветами, чувствуя себя в этот момент немного поэтом.
Да, та незнакомка была бордовой дамасской розой с изысканным тончайшим ароматом. Прекрасная в своей естественности. Когда ей принесли маленькую бутылку белого вина и большой пузатый бокал на тонкой ножке, Алик Робертович одобрительно кивнул. Он в ней не ошибся. Она понимает толк в жизни.
– Прости, милый, – зазвучал рядом серебристым колокольчиком голос Василины, – я опоздала. Пришлось сниматься сверх графика.
Алик Робертович оторвал взгляд от незнакомки и посмотрел на севшую напротив Василину.
– И часто ты снимаешься сверх графика? – поинтересовался он.
– Ой, нет. Это просто сегодня так произошло. Мы не успевали, а некоторые актеры вечером уже должны были улетать, пришлось торопиться.
– Некоторые – это какие?
– Ну, например, Петя. Помнишь, я тебе рассказывала про него? Он сейчас становится уже известным, а раньше в рекламе снимался.
– Не помню, – кратко ответил Алик Робертович и сделал глоток из большого винного бокала.
– В общем, – продолжала ворковать нежным голоском Василина, – мы все отсняли, и он сегодня улетел. Я так рада, что ты приехал, милый.
Тонкие пальчики коснулись его ладони. Алик руку не убрал, только посмотрел на Василину. Она под его взглядом начала смущаться, но все еще улыбалась.
– Мне очень жаль, что я вынужден был приехать, – ответил он.
– Неужели ты не соскучился? – Василина капризно надула губы, приготовилась играть роль.
В другое время Алик Робертович обязательно оценил бы и женскую игру, и женские капризы. В конце концов, что взять с цветов, кроме красоты и аромата? Им можно простить все. Кроме оскорбления.
– Ты же не скучала, малышка, – произнес он и убрал руку.
– Что-то к нам не подходит официант, – Василина решила сменить тему.
– Нам нужен официант? – поинтересовался Алик Робертович. – Ты собралась поужинать?
– А разве…
– За свой счет, малышка. Или за счет… как его зовут? Матвей? Вот за его счет.
– Как ты мог подумать такое? Это все сплетни, поверь! – в ее глазах полыхнул испуг. – Это зависть недоброжелателей.
– Я не сомневаюсь, милая, – Алик Робертович мягко улыбнулся. – Конечно, съемки уже подходят к концу и отменять их было бы глупостью, столько денег вложено в этот проект. Что ж, будем считать, что это мой прощальный подарок тебе. А дальше – сама.
Василина побледнела:
– Не хочешь же ты сказать… Я люблю тебя, Алик! Клянусь, у меня ничего ни с кем не было! Я очень тебя люблю!
– Давай не так громко, – поморщился Алик Робертович. – Было – нет, все на твоей совести. Ты допустила большую ошибку с совместной фотографией, везде поднялся шум, а мне, знаешь ли, от этого нерадостно. Неправильно как-то платить деньги и получать взамен подобные новости. Иди, милая.