Сегодня ей сказали, что у нее не будет детей. Последний аборт не был удачным.
Мир схлопнулся. Полная пустота – вакуум. Осталась работа… Хорошая работа помогать людям, и пустое, бесполезное ковыряние в сети по вечерам. Непрерываемое одиночество.
Она пила абсент и завидовала клушам, которые могли родить и которые могли влюбляться или кого-то желать. Шмотки радовали в момент покупки, а в шкафу раздражали, потому что пойти в них было некуда да и незачем.
Абсент пьянил, но не лечил.
Марлен поставила громкую готику и танцевала в покровах из душащих змей этого вечера. С бутылкой зелёного дурмана в одной руке и пустой стопкой в другой. Её совершенное голое тело то скрывалось в темноте, то вновь прорисовывалось отблесками монитора или лучами фонарей из окна. Изломы длинных тонких рук, метания распущенных волос, прилипающих к мокрой от пота груди, кидания на стену. Марлен не придумывала движения, ее тело пыталось само в последний раз насладиться самим собой, своей свободой, своей энергией, своей красотой.
Она танцевала танец смерти. Марлен решила, что вечер станет последним.
В статусе написала, когда еще было светло: «End of the WORLD».
Ей сыпались бесконечные вопросы: «Как? Что? Почему?» Она проводила много времени в соцсетях, были сетевые друзья. Чаще они были интеллектуальнее «живых» подруг. Но такие люди, сидящие на игле соцсетей, зависимы от собеседника, и удаление страницы или кардинальное изменение статуса может привести их к болезни, суициду, депрессии.
Марлен не отвечала. Намного важнее выбрать способ.
В опьяненном сознании мелькали разные картинки. Ей хотелось уйти красиво. Чтобы и после смерти она выглядела прекрасно. «Таблетки… скорее всего банальные таблетки», – думала она. Только вначале накрашусь. Ей представилось ее лицо, с идеальным макияжем: тени с золотыми блестками, перламутровый блеск на губах, накладные ресницы Марлен продумала и свое одеяние: Юбка с позолоченной сеткой на поясе, красная блузка, бисерное ожерелье (которое ей подарил Алекс), браслеты на обе руки. Она посмотрела в зеркало: надо бы причесаться, и заплести ленту. Маникюр бы еще сделать – красный.
Песня затихла. И внимание Марлен привлекло сообщение.
«Давай познакомимся», – было прозаичным, но ник писавшего был «Ангел».
Марлен присела к ноутбуку и написала: «Мне нечего тебе дать, Ангел».
Ответ пришел тут же: «Ничего не прошу. Я могу тебе дать!»
Марлен расхохоталась. Еще один неумелый подкат. Как скучно!
«Меня не интересуют пищевые добавки и другие обычные ценности»… – написала она и стерла заменив на: