– Чешет, будто из интернета читает! – восхитился Макс.
– Площадь Труда, – продолжал Барт. – Под площадью Труда, Благовещенской площадью, находится подземная часть Крюкова канала, спрятанная в гигантскую трубу еще в начале 1840-х годов. Ход из Невы в канал заделали в 1870-х, а выход из подземелья в Крюков канал закрыли решеткой. Когда в 1990-х на площади Труда сооружали подземный переход, строители наткнулись на остатки труб-тоннелей. Эти реликвии сохранили – их можно увидеть в подземном переходе и сегодня.
– Хватит! Хватит! – взмолился Макс. – Убедил!
– Но к чему этот подробный экскурс? – поинтересовалась Марлен.
– Да к тому, – отозвался Барт. – Что Инженерный замок – это прежде всего замок. А замок и подземный ход – это синонимы.
– И что это нам дает? – спросил Макс.
– А то! Что попадание в подземелья должны быть простыми и удобными, как дверь. Ими нужно было легко и свободно пользоваться, если хотите с удобством!
– Как войти и выйти из камина, – уточнил Макс.
– Но это нас не приближает к хранилищу, – заметила Марлен.
– Но понимание этого дает места, где были «дороги». А на дороге вряд ли кто-то будет зырывать чемодан с деньгами. У дороги – возможно, – покивал Макс.
– Да где-то там у дороги должен быть схрон. Только добраться до него будет сложнее.
– Макс, а тебе не кажется, что длина и ширина этой комнаты разная?
– Но вообще кажется, – Макс смерил взглядом комнату. – Но возможно, это иллюзия.
А Барт принялся мерить шагами комнату.
– Надо составить более подробный план с размерами, – заметил он, Барт по обыкновению обкатывал пальцы.
Они лазили по подвалу с электронной рулеткой, составляя план и занося размеры. Комнаты оказались квадратными.
Барт размышлаял.
– Знаешь, Барт,мы тщательно исследовали внешнюю стену, а ведь и во дворе замка могут быть подземелья.
– Я тоже об этом думаю. Надо понять логику.
–Ты ее понимаешь, понимаешь, а понять не можешь.
–Всему свое время, – бросил Барт.
– Есть и продолжение этих слов, – сказала Марлен, она похоже старалась молчать, чтобы не раздражать Барта. – и время всякой вещи под небом
на сей раз замечание Марлен прошло без злобных размахиваний клинком.
– Всему свое время, и время всякой вещи под небом. – процитировал Макс, он недавно натыкался на этот кусок. – Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.