Молча брабатываю спину, и она уже не выглядит такой ужасной. Возвращаю ему аптечку и говорю:
– Бинтов для перевязки не хватит. Я пойду, а ты езжай в больницу.
Я собираюсь уйти, но вспоминаю про блокировку.
– С чего бы это? – смотрит через плечо. – Мы поедем домой.
– Да, я поеду домой, – соглашаюсь с ним. – К себе домой. Считай, у тебя получилось рассорить меня с Аязом. Он больше тебе не помеха. Но не думай, что я даю тебе зелёный свет.
Никогда.
Спасибо ему, что он показал мне тайны Мирзоева, но… Я не растекусь перед его ногами, прося добиваться меня и дальше.
– Даже и не думал. Но.
Амир делает паузу, полностью поворачивается ко мне своим телом, скрывая ужасную спину.
– Я дал тебе два месяца. Не наседал, не пользовался силой. Не принуждал. И тем более не затаскивал насильственно в свою постель.
На этом моменте он кривится.
– Поэтому лучше уж я буду ублюдком, чем снова дам тебе уйти от меня. Это была отсрочка, Ева. А теперь я намерен действовать серьёзно. Даже если потребуется закинуть тебя на плечо и таким варварским методом увести в свой дом.
Я слушаю его и понимаю, что он не отступится. Но я так просто не сдамся.
– Через несколько дней я заканчиваю здесь. И ты летишь со мной в Дубай. Не останешься здесь. Я уже не оставлю.
Не верю в то, что он говорит.
Да, знаю, что Амир напорист и всегда получает то, чего хочет, но…
– Я не хочу в Дубай.
И тем более с тобой.
Но об этом я молчу.
– Поедешь, – кивает.
Я вздыхаю. Не хочу уезжать. Здесь всё. Работа, сестра, бабушка. Здесь моя жизнь. Да, Аяз… Он, скорее всего, ещё некоторое время будет преследовать меня, но потом поймёт, что обманул меня, и оставит в покое.
Но в Дубае… Я буду чужой. Тем более с Амиром… Я не желаю оставаться с ним один на один. Хотя сейчас именно это мы и делаем.
Поэтому я решаюсь на то, что, наверное, никогда бы не сказала ни одному мужчине из этой семьи.
– Я не поеду с тобой, – выдыхаю. – Я беременна от твоего сына. И остаюсь здесь.
– Что? – спрашивает меня с непроницаемым лицом.
– Я сказала, – говорю неуверенно. Его взгляд, в котором не читается абсолютно ничего, ставит в тупик. – Что беременна от твоего сына. Два месяца назад у меня с ним был… Секс. И Аяз с пониманием отнёсся к тому, что я была уже не девственница…
Кого я обманываю? Он просто промолчал.
Точнее, избегал этой темы.
Мы ни разу об этом не говорили. Он стыдился?
Всё это уже неважно. Я никогда не стану жить с мужчиной, который так со мной поступил. Хотел жениться, а сам прятал ребёнка за моей спиной…
И даже малыш под моим сердцем ничего не изменит.
Амир молчит. Это напрягает. Смотрит на меня, не мигая. Я не вижу холода, ярости. Ни тепла или чего-то подобного. Только смятение.