Участники начали выстраиваться. Елена должна была стартовать после младшей группы пловцов, она была в средней4. После того, как прозвучал гимн, ведущие начали объявлять участников первого заплыва. Костя переключился с рассматривания сестры на меня и спросил:
– А как у вас с Юлей дела? Не помирились ещё?
Тот самый вопрос, на который я точно не хотел отвечать. Юля после Греции стала более нервной и скрытной, и меня это раздражало. Она постоянно опаздывала на наши встречи, долго не отвечала на сообщения, была более рассеянной. При всём этом она умудрялась что-то скрывать. И теперь каждый раз, когда я пытался спросить её об этом, всё заканчивалось ссорой или Юля просто огрызалась и уходила от ответа. После всех этих перепалок меня всё чаще стала посещать мысль, что во всём был виноват я, и я сделал что-то не так. Я холодно ответил, быстро найдя чем ответить собеседнику:
– Нет. А как у тебя всё прошло, герой-романтик? У тебя же вчера было свидание с Надюшей…
– Да какое это свидание! – Костя, засмущавшись, стал отнекиваться. – Так…просто парная работа над проектом…
– Ага, так я тебе и поверил! По-твоему, почему она постоянно садиться вместе с тобой за парту, проекты постоянно с тобой делает, болтает о всяком? Да ты ей нравишься, пойми. Тебе всего лишь надо сделать шаг навстречу.
Я улыбнулся ему. Мне искренне хотелось поддержать Костю и сблизить его с Надей. Как бы это банально не звучало, но они созданы друг для друга. Как мы с Юлей, хоть сейчас и в раздрае.
Костя согласно кивнул и поднял голову. Ведущие объявили Елену в качестве участника следующего заплыва. Он быстро встал и агрессивно зааплодировал. Мне пришлось сильно потянуть его за руку, чтобы он обратно сел. "Вот это понимаю, поддержка!" – восхитился я у себя в голове. Участники заплыва остановились около стартовых тумбочек. Бассейн состоял из нескольких дорожек, и Елена должна была плыть по дорожке, обозначенной номером 2. Пока я сидел в ожидании начала, Костя задал мне серьёзный вопрос:
– Как ты считаешь, можно ли назвать меня хорошим братом?
Прозвучали свистки. Вопрос выбил меня из реальности. Как ни парадоксально, но в голове появилось множество других вопросов в попытке дать ответ на вопрос Кости. Самый главный: "Почему он спросил именно меня?".
Ответ я произнёс неуверенно, пытаясь поверить в достоверность собственных слов:
– Ну…ты же её защищаешь, оберегаешь, учишь в конце концов! Думаю, да, ты хороший брат.
Костя криво улыбнулся, будто всё, что я сейчас сказал, его сильно рассмешило или не являлось правдой. Но улыбка быстро пропала. За ней последовало рукопожатие со словами благодарности и счастливым взглядом на лице. Я успокоился, убедившись в достоверности своих слов, и задал вопрос, который волновал меня сразу после главного: