Скорее всего, дело могли бы убрать «в долгий ящик», если бы не ситуация с Дубинниковым. Он сидел дома и что-то изучал на компьютере, как, вдруг, ему стало очень плохо. В глазах потемнело, а в сердце появилась жуткая боль. Мужчине удалось взять свой телефон, который находился под боком, набрать 112 и вызвать скорую помощь. Медики приехали довольно быстро. На руку сыграло то, что домофон не работал, а дверь он никогда не закрывал. Никого левого не было в подъезде, а среди соседей сложились очень дружественные отношения.
Игоря госпитализировали с подозрением на инфаркт, но в больнице врачи были ошарашены находкой: кровь была очень густой и напоминала собой гель. Ему начали немедленно вливать физраствор. Кстати говоря, один пакет был уже влит в самой машине скорой помощи, который слегка разжижил кровь. Благодаря этому сердцу стало легче работать, и боль слегка утихла.
В этот же день Лаврентьев решил еще раз вызвать Дубинникова на допрос. Мужчина всегда отвечал на телефонные звонки и приходил к назначенному времени, но на этот раз трубку взяла женщина.
– Здравствуйте. Мне необходимо услышать Дубинникова Игоря Олеговича.
– Я медсестра, а сам он сейчас на операции.
– Что? Где он?
– Вы родственник?
– Я сотрудник ФСБ, а он – моя главная надежда. Мне срочно нужно его увидеть и поговорить с ним. Где вы находитесь?
Медсестра назвала адрес больницы, после чего Алексей рванул туда. Но по дороге решил заехать за Анастасией, чтобы она смогла изучить медкарту Игоря. Приехав на место, Миллер и Лаврентьев застали пациента в палате, операция была закончена. Сначала им хотелось поговорить с лечащим врачом. Им был профессор Рожковский, признанное светило российской медицины. Начал диалог Алексей:
– Здравствуйте. Мое имя Алексей Владимирович Лаврентьев, я из ФСБ. А это моя напарница Анастасия Романовна Миллер, она врач.
– Интересное сочетание. А я Андрей Иванович. Чем могу помочь?
– Нам сказали, что именно вы оперировали Дубинникова.
– Оперировал? Сложно назвать это операцией, но этот мужчина оказался феноменом. Я очень надеюсь, что он мне потом расскажет подробно, что же случилось с ним, так как это тема для диссертации.
– А вы можете рассказать нам, что было?
– Боюсь, что это сложно. Существует врачебная тайна.
– Я знаю, но сейчас речь идет о государственной безопасности. Я, конечно, могу получить ордер, но это займет время, которого у нас нет. Думаю, вы понимаете, о чем я говорю.
– Хм, молодой человек, вы ставите меня в неловкое положение. Я и раньше был вынужден сотрудничать с правоохранительными органами, но всегда все делалось по закону.