Когда стрелка на часах приближалась к полуночи, Марат, лениво хрустнув шеей, поднялся с тёмной скамьи и выбросил пустую бутылку в ближайшую урну. Растёр лицо прохладными ладонями и, вновь усевшись под тенью клёна, достал очередную сигарету. Затяжка за затяжкой. Не отрывая тяжёлого взгляда от окна.
И даже не сразу заметил маленькую фигурку, что выскочила из подъезда и засеменила в сторону сквера, откуда он недавно притащился во двор. Только когда до его слуха донёсся звон, он перевёл своё внимание на девушку, которая подбирала с асфальта обронённые ключи. На миг он даже подумал, что это мираж. Его воспалённый и пьяный мозг подбрасывает ему знакомые и желанные образы. Пока не пришёл в себя. Секунда, чтобы понять.
Дина.
Опешил. Напрягся. Замер, глядя на то, как она отдаляется от него, кутаясь в тот самый кардиган, в котором была тогда. Когда он заявился к ней домой.
— Дина! — его голос предательски охрип, и её имя прозвучало в тишине слишком надломлено. Но она услышала. Резко обернулась, всматриваясь в темноту, но не понимая, откуда её позвали.
А когда увидела под густой листвой оранжевый отблеск сигареты, устремилась вперёд, будто убегая. Слишком быстро. Словно обожглась, когда поняла, что там ОН.
Запахнула на груди кардиган и торопливо зашагала в сторону сквера. Оглянулась снова и вздрогнула, когда Марат, поднявшись со скамьи, пошёл за ней. Догоняя, и вновь повторяя её имя.
— Дин! Дина, подожди!
Рванул за ней, чувствуя, как его слегка повело в сторону от выпитого. Тряхнув головой, Марат ускорился. Ощутил волну беспокойства, когда увидел на её ногах домашние тапочки.
Что за херня происходит?!
Догнал её уже на газоне. Поймал за локоть и рванул на себя. Дёрнул, не рассчитывая силу, и почти сбивая её с ног. Дина едва удержалась, и пальцами вцепилась в его предплечья, пытаясь поймать равновесие.
— Дина! — повторил её имя, выдыхая ей его в волосы, — куда ты?
— Пусти меня, Марат! — она яростно забилась в его руках, пытаясь вырваться, — какого чёрта ты снова здесь делаешь?! Что ты увязался за мной как щенок! — злобно прошипела, и маленьким кулачок впился в его грудь.
— Да что с тобой?! — она была похожа на злобную фурию. Горгона, способная превратить его в камень. В пепел! — Какая муха тебя укусила?!
Встряхнул взбешённую и бьющуюся в агонии беглянку. Почти задохнулся, когда она подняла на него взгляд. Свирепый. Саднящий. Опаляющий ресницы.
— Это всё ты, — её голос дрожал. Казалось, что она вот-вот заплачет, — ты... превратил мою жизнь... в кошмар! Я... господи, откуда ты взялся, Марат?!