— Это лучше, чем содовая с соком, — хвалит напиток Пелька, и женщины смеются, а Пелька получает ещё капельку на дно рюмки. Остальное, почти полный бокал, выпивает Зыза. Рамона держится бренди.
— Молока бы ей купить, — произносит Рамона несмело, потому что ни у кого нет желания вставать из‑за стола.
Пелька не хочет молока. Съедает очередной кусок изысканной вкуснотищи, специально подобранный для неё Зызой, единственный в своём роде. Да и вообще, большинство порций выступают в единственном экземпляре, и все они выглядят немного помятыми. У некоторых отвалились или размазались украшения, другие обрезаны или неполные.
— Ты работаешь за еду, Зыза? — тактично интересуется Пелька.
Впервые в жизни с ней обращаются, как с настоящим гостем — ну не считать же того приёма под Рождество у милосердной супружеской пары — и она вовсе не хочет обидеть Зызу, а беспокоится о ней и стремится предостеречь, чтобы она не попалась, как экономка из третьего Дома, которую выгнали, потому что утратила совесть и слишком много крала.
Именно так и говорили, Пелька слышала собственными ушами: слишком много. Вывод напрашивался сам собой. Если бы та крала меньше, не исковеркали бы ей жизнь. И этот золотой принцип Пелька хочет подсказать Зызе, желая ей самого наилучшего от всего своего одинокого сердца.
После ареста экономки Директор запретил даже прачке и работнице кухни в одном лице забирать с собой положенный ей обед, приказав съедать его на рабочем месте. Та немедленно решила уволиться, и Директор был вынужден уступить. Она свой обед относила ребёнку, а сама, перед тем, как вымыть котёл, доедала из него суп, который всегда оставался.
— Кормёжка отличная, а за работу я получаю гонорары, — не поняв причины вопроса, Зыза смеётся над детской наивностью маленькой гостьи и так поворачивает голову, что её независимый глаз смотрит в упор на Пельку.
Пелька желает знать, что такое «гонорар».
— Зарплата, — охотно поясняет Зыза. — Но звучит более представительно.
— А я тоже получаю гонорары? — задумывается Рамона: это слово ей тоже нравится.
Женщины пьют алкоголь понемногу, но без перерыва.
— В Доме была одна, которая слишком много выносила, и её уволили, — отчаянно продолжает Пелька: не может допустить такого же исхода для Зызы.
Воцаряется тишина и Пелька наклоняет голову. Опять сделала что‑то не то.
— Она за меня переживает! — догадывается Зыза и, со слезами в своих независимых друг от друга глазах, расчувствовавшись от водки, целует Пельку.
— Зыза работает в забегаловке «люкс», — объясняет Рамона; но утверждение это не даёт представления обо всей правде.