В ресторане «люкс» утончённые кушанья подаются в супницах и на блюдах. То, что остаётся на подносах и в бутылках, принадлежит официанту; из оставшегося на тарелках, в рюмках и бокалах может, сколько захочет, взять себе работница кухни — представляет себя в лучшем свете Зыза, потому что название её рода занятий считается мало почтенным.
— Возле меня ещё и бедняжки покормятся! — с состраданием вздыхает она.
Зыза не забывает о своих старых подругах, которым не повезло устроиться так удачно, как ей, и которые до сих пор работают по профессии. Однако в их возрасте нелегко найти клиента и они часто остаются голодными. А если что‑то и заработают, то в первую очередь тратят на алкоголь, и на еду у них уже не хватает.
— А если и хватает, то на что-нибудь всухомятку, а с горячим им трудно, — говорит Зыза.
Выбирая куски для себя, немного худшие откладывает для них. Остальное отдают свиньям. За объедками с богатого стола каждое утро приезжает фермер из пригорода, с которым заключена соответствующая договорённость. Зызе надо успеть раньше него, чтобы хоть какую‑то банку или котелок супа отобрать для старых подруг.
— Бедствуют они ужасно, — жалеет их Зыза. Чтобы её не подставить, они никогда не показываются у входа в ресторанную кухню. Еду от Зызы перекладывают в свою посуду возле ворот, через которые Зыза проходит каждый день после рабочей смены, возвращаясь в комнату, которую делит с Рамоной и Люськой. Эта последняя здесь никогда не бывает днём — у неё есть своя квартира, а здесь она только работает.
— Не могут быть работницами кухни? — Пельке страшно жаль старых подруг Зызы, у которых уже никто не хочет покупать любовь.
— У них плохая наружность, то есть непрезентабельно выглядят, — вздыхает Зыза, и её независимый глаз заволакивается грустью.
— Ты добрая, Зыза, — Пелька ничуть не покривила душой — сказала, что думает.
— Ко мне люди тоже бывают добрые.
В ресторан «люкс» приходят и девочки «люкс». У них столько клиентов, что они сами могут себе выбирать, каких захотят. Однако на девочек экстра‑класса есть деньги только у богатых мужчин, главным образом иностранцев, потому что такие девочки принимают оплату исключительно в конвертируемой валюте. И вот эти прелестницы, от которых пахнет наилучшими духами, одетые в платья прямо из‑за границы или из валютного магазина, с настоящими ювелирными драгоценностями — помнят о Зызе, помнят о своей коллеге, которая работала по профессии, когда они ещё делали в пелёнки.
Еды и питья заказывают больше, чем надо, и не оставляют ни на блюдах, ни в бутылках. Перед тем, как выйти из‑за столика и пойти с клиентом в гостиничный номер, требуют чистую посуду и в неё выкладывают нетронутые яства и наливают алкоголь из непочатых бутылок.