Она убирает прядь волос с лица и смотрит куда угодно, только не на меня.
— Все в порядке, — отвечает она, но я знаю, что она лжет.
И мне это чертовски не нравится. По-видимому, я не только придурок, но и лицемер.
— Скажи мне, что случилось.
Приказной тон легко срывается с моих губ, когда я хватаю ее за подбородок и заставляю посмотреть на меня.
Ее глаза расширяются, и я почти сомневаюсь в том, что мне удастся ее разговорить. Почти. Но потом она уступает.
— Мои друзья только что узнали.
Я приподнимаю бровь, поглаживая шершавой подушечкой большого пальца ее нижнюю губу.
— Узнали что?
Она слегка раздвигает губы и, судя по тому, как наклоняется ко мне, мое прикосновение-это все, что ей нужно, чтобы расслабиться.
— Я не делаю этого… часто или… точнее никогда…
Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее губам, останавливая объяснение. Я подношу руку к ее щеке, а затем кладу ей на голову, когда она углубляет поцелуй. Она приоткрывает рот, и ее язык касается моего быстрыми, сильными движениями.
Я стону в ее открытый рот, наше дыхание смешивается, отчего мой член превращается в твердый камень.
— Забудь о них, — говорю я, прерывая поцелуй и отстраняясь от нее.
Она пытается восстановить дыхание, глаза все еще закрыты, когда я открываю свою дверь и начинаю выходить, забирая ключи с собой.
Я уже почти закрыл дверь, когда слышу ее шепот.
— Я забуду…Обо всем.
Она произнесла это очень тихо, но я услышал. Уловил уязвимость и искренность в ее словах.
Лучше бы я этого не делал.
Джулия
Всего одно прикосновение. Всего лишь раз.
Всего один лишь поцелуй. Одно лишь преступление.
Веди меня отсюда далеко, чтоб боль уменьшить.
Все забери, лишь цепь ту разорви.
Оставь меня ты здесь, когда закончишь.
Я выживу, ты — победишь.
У меня никогда раньше не было секса на одну ночь.
Никогда.
Не то чтобы я что-то имела против. Господь знает, что мои друзья наслаждаются этим, с осмотрительностью или без. Я просто никогда… этого не делала. Мое тело плавится, а в одном месте просто горит.
Мысли разбегаются, когда Мейсон обнимает меня за талию и ведет к входной двери. Холод в ночном воздухе отрезвляет. Я не могу объяснить почему, но меня охватывает тревога. Теперь, когда алкоголь почти выветрился, мое дыхание учащается.
Все, о чем я сейчас могу думать, это насколько шаг в шаг мы идем, и что я никогда не совершала такого раньше.
А теперь делаю. Собираюсь переспать с незнакомцем. Планирую переспать не Джейсом, а с кем-то другим.
Мы с Джейсом познакомились еще в детстве в школе-интернате. Я никогда не была ни с кем другим, я была будто изолирована. От этой мысли меня почти охватывает паника, и я чуть не падаю, поскользнувшись на ступеньках, но вовремя останавливаюсь.