Но мы не ставим себе задачей как то унизить представителей старой модели человека. Тем более, что бывают двойники (например, сангвиников), которые и тоньше и умней обычного. У них как раз и самомнение покруче и самолюбие более ранимо. Они украшаются поэтичными титулами, называют себя, например, неразрушимой монадой, божественной искрой, настоящим человеком, истинным "Я", лучом единого солнца и т.д. Адама они представляют, по сути, ангелом, еще не вселившимся в плотское тело. Называют его Адам-Кадмон, Антропос, Абраксас и прочее, имея в виду некоего "небесного человека", который за грехопадение был "одет в кожаные ризы плоти". Все это может быть вполне искренним. Здесь надо понимать, что двойников тоже надо различать по кастам. Белая каста жрецов, нынешние сангвиники, разумеется, по другому себя осознают, чем каста военных или хозяйственников. Это, обычно, мистики и эзотерики. В пользу идеи реинкарнации у них есть много весомых аргументов, но понять эти аргументы могут только сами же сангвиники. Например, состояние дежавю, а также сны о себе, но в какой то другой, прошлой жизни. Или такой факт, что человек, например, берет в руки кисти и краски и сразу же начинает писать шикарные картины, причем без всякого обучения, как будто в какой-то прошлой жизни он уже был художником. Кто в эпоху богословских споров утверждал, что душа предсуществует телу? Египтяне, глава александрийской школы великий Ориген (в Египте царственная даже при фараонах каста жрецов была очень многочисленна). А кто возражал? Ириней Лионский. Лион в те времена был глухой провинцией, и, наверное, флегматику, пусть он и настоящий святой, нечего особенного вспомнить из предшествующей жизни. Но самый главный аргумент сангвиников – эстетический. Сангвиники эстетически переживают свое предсуществование. Вот, например, характерный стих современного автора:
Когда душа вселенной пробудилась, обретя сознанье,
И, вежды приоткрыв, свою узрела бесконечность,
Тогда вздохнула, и возникло времени ритмичное дыханье,
А до того лишь были пустота и вечность.
Ты помнишь, в этот миг мы встретились, два духа, две души?
Врата гармонии нас браком навсегда венчали
И в музыку сливались голоса, возникшие в тиши
И мы впервые вечную любовь познали.
С тех пор мы воплощались вновь и вновь в веках,
Тоскуя о любимом на земле друг друга находили,
Знакомой нежностью манили небеса, а в облаках
Знакомые лучи нам о судьбе знакомой говорили.
Сказала я в прошедших жизнях уже сказанное слово,
Что буду вечно ждать тебя, всю жизнь, не стану я прощаться,