Ледяной перевел взгляд на кнеста, тот пожал плечами, удивленно вскинув брови.
— Не уверен, что заеду в Берьяту, — наемник не оставлял попыток отказаться.
— Ах, берите же, керт Как-Вас-Там! Вы хорошо служили моему мужу, поверьте, это дорогого стоит!
Ледяной опять перевел взгляд на своего бывшего хозяина и соратника, но на лице того отразились все оттенки недоумения. Наемнику не оставалось ничего другого, кроме как принять письмо и откланяться.
— Не припомню, чтобы ты раньше писала в Берьяту? — обратился к жене кнест, когда за Ледяным закрылись двери.
— Конечно, писала! Просто передавала со своими посыльными, — кнесса посмотрела на мужа с шутливым вызовом.
— Тогда к чему этот балаган? — Деймур не скрывал удивления и раздражения.
— Ты говорил, что этот человек хорошо служит, и тебе жаль с ним расставаться, — кнесса невозмутимо наливала мужу взвар в тонкого фарфора чашку.
— Говорил, но причем тут твоя сестра? — кнест внимательно посмотрел на жену. — Что ты задумала?
— Шалость, милый мой, — улыбаясь, кнесса состроила совершенно невинное личико и чмокнула мужа в щеку. — Всего лишь шалость!
* * *
Ледяной вернулся, как и обещал, незадолго до обеда. Лина сварила кашу из крупы и местного овоща, напоминавшего тыкву, и поставила ее у теплого очага, распариваться. В животе уже урчало, но она хотела дождаться наемника. Ей казалось важным позавтракать вместе. Она сидела за грубым деревянным столом, засунув руки под себя, и ждала. Ждать — дело трудное. Особенно сейчас, когда после кучи всего плохого ждешь чего-то хорошего.
Ледяной первым делом положил перед ней сверток.
— Примерь, — он прошел в комнату, снимая с себя заплечный мешок, куртку, совсем не обращая на гостью внимания.
— Что это? — Лина ожидала чего угодно, но не обновок.
— Дорожное платье.
— Дорожное? — руки уже сами разворачивали бумагу.
— Ты же хотела отсюда уехать? Завтра утром уезжаем…
— Уезжаем? А как же ты? Кнест…
— Не много ли вопросов?
Лина смущенно пожала плечами и достала из свертка платье. Юбка, скроенная на манер юбки-брюк, лиф с удобной застежкой спереди, плотный плащ с вышивкой по груди, призванный защищать наездницу от ветра и грязи. После тех обносков, которые ей выдали в таверне, это казалось Лине верхом изящества.
— Примерь! — настойчиво повторил Ледяной. — В дороге должно быть удобно.
Лина завертела головой. Где же примерить? В доме только одна комната!
Поняв ее метания, наемник демонстративно отвернулся к камину и, сложив руки на груди, принялся увлеченно рассматривать пустую полку. Лина не без труда влезла в широченные брюки, накинула на себя лиф. «Как же эти дамы ходят в туалет, елки-палки? — пронеслось у нее в голове. — А! Ну да!» — нахлест ткани в промежности был ей ответом. Платье снимать не придется.