Наблюдаю, как учитель в нервном жесте запускает пятерню в свои чуть длинноватые волосы. Мне кажется, что этот разговор дается ему с трудом.
Артур замкнутый человек, необычный, эксцентричный. Он гениален. Это я могу сказать, исходя из личного опыта. Наблюдаю, как мой ментор подходит к окну, отворачивается. Кажется, что потерял интерес к беседе. Но я смиренно жду, давая ему собраться с мыслями. Я изучила его достаточно хорошо, чтобы понять, что в эти секунды в нашем общении происходит нечто экстраординарное.
Чуть помолчав, словно внутренне взвесив все за и против, мистер Уильямс произносит:
– У меня к вам одна просьба, мисс Соммерсье. Думаю, что сегодня наша последняя встреча. Вы готовы к выступлению на выпускном… – легкий смех. – Вы давно переросли подобные площадки. Я хотел бы вас видеть на сценах мирового уровня и что-то мне подсказывает, что так тому и быть. Ваш талант приведет вас к нужному пути…
Во все глаза смотрю на своего учителя, который поправляет идеальные лацканы голубого пиджака. Элегантный мужчина. Выдержанный. Породистый. Я восхищаюсь его талантом, и подобная оценка от профессионала его уровня дорогого стоит.
– Мне вас больше нечему учить, Адель.
Мистер Уильямс смотрит прямо в мои глаза и мне становится как-то грустно. Люди уходят из моей жизни, пути расходятся…
Кажется, что сейчас Артур действительно навсегда прощается со мной. Что-то звенящее и тревожное наполняет воздух горечью утраты…
Я смотрю на своего строгого учителя и ощущаю огромное чувство благодарности. За то, что этот человек присутствовал в моей жизни. За знания, которыми делился, за требовательность и бескомпромиссность.
Мистер Уильямс подходит к белоснежному роялю и проводит длинными пальцами по клавишам.
– Адель, позвольте, я сыграю вам.
Быстро вскакиваю, освободив место для маэстро.
Артур аккуратным движением откидывает полы пиджака и грациозно садится на стул. Через мгновение пальцы прирожденного музыканта уже порхают по клавишам с легкостью истинного гения.
Техника и мастерство на грани виртуозности. Мой учитель действительный гений нашего времени.
Мелодия, которую он играет, необычайна. Я заворожена, потрясена и сбита с толку. Никогда не слышала ничего подобного!
Верхние ноты умело передают страдания надрывающейся души. Резкое стаккато в середине произведения заставляет вздрогнуть, и, кажется, инструмент действительно рыдает в самом конце, постепенно успокаиваясь.
Эта мелодия – совершенна.
Слезы текут по щекам и душа рвется загнанной птицей. Я прочувствовала это произведение, прожила жизнь, в которую погружал мэтр.