Но ни на столе, ни под столом цветка не нашлось, а избушка знахарки оставалась настолько мала, что затеряться ему было попросту негде.
— Телепня ты и есть телепня, подарок даже донести не смогла, — проворчала старуха и вроде бы заснула.
Делать мне было совершенно нечего. Знахарка, тревожно посапывая, давно спала, а я же только следила за печкой, прислушиваясь к ночной тишине, пока её вдруг не нарушила доносящаяся издали песня.
— Запела… Вновь запела… Невеста… — мыча, словно в бреду, зашептала хозяйка избы, мотая головой, но при этом не просыпаясь. — Запела невеста…
Когда старуха притихла, я отворила дверь, чтобы расслышать пение получше и распознать хоть какие-то слова, но разобрать получалось только мелодию. Очень красивую и при этом наполненную безмятежной радостью.
Больше я слушать не могла, ведь знахарка на печке вдруг зашлась в рыданиях, начав бредить. Мне пришлось её успокаивать, обтирая взмокшее лицо старухи сухой тряпицей. Когда же она наконец затихла, я и сама без сил уснула, склонив голову прямо на стол. И сон у меня был очень спокойный.
«Раз невеста пела на мосту, значит волк её прогнал. Не подошла она ему», — подумала я перед тем, как окончательно провалиться в пелену дремоты.
Ранним утром меня разбудило ворчание знахарки. Та, как ни в чём не бывало, крутилась возле очага, помешивая в котле какое-то варево, а в избе стоял ни с чем не сравнимый дух свежеиспечённого хлеба.
— Припёрси. Ни свет ни заря, — бубнила старуха.
Подняв голову, я огляделась и заметила князя, замершего у окна. Последний стоял ко мне спиной, поэтому не было ясно, какие новости он принёс.
— Доброе утро. Вам уже лучше? — первым делом спросила я у знахарки, хотя и смотрела лишь на любимого.
Святослав же, услышав мой голос, обернулся со счастливейшей улыбкой на лице, из-за которой я догадалась, что невеста волку не подошла. Ещё одна обращённая девушка была изгнана им за пределы княжества, что и радовало, и огорчало меня одновременно.
— Чего мне сделается? Я ещё тебя переживу, — зло хмыкнув, отозвалась старуха, нисколько не думая о том, что и при ком говорила.
— Ваше высочество, не гневайтесь на неё. Ей совсем недавно дурно было. Верно, бредит она, — вступилась я за глупую знахарку, вызывая у неё ехидный смех, лишь подтверждающий сказанное.
«Совсем ополоумела», — пришло ко мне понимание, что немного тревожило.
— Ну что вы, княжна Милолика. Я даже и не думал. Пойдёмте? — Великий князь предложил мне руку, и я почти за неё взялась, но…