Что до меня же, то мне было уже всё равно. Я сама не своя стала за прошедшую ночь, не обратив внимания на то, как крепкие руки князя осторожно подняли меня с пола и переложили на кровать, а спустя какое-то время в покоях стало больше народа.
— Что хочешь проси! Только спаси! — ревел на кого-то Святослав.
Я же, только услышав знакомый голос, вдруг поняла, на кого обрушился гнев князя.
— Что хочу? — проскрипела старая знахарка, напророчившая мне беду.
— Да! Делай же что-то! —крикнул несостоявшийся муж и вцепился ей в плечи, тряся её с ужасающей силой.
Его лицо было таким страшным, словно оно постарело на много лет, а глаза налились кровью, но меня всё будто и не касалось. Примерно так отреагировала на ярость Великого князя и старуха. Она молча и без эмоций снесла тот, после чего с гнилой улыбкой ответила:
— Я её к себе заберу, здесь лечить не стану. У меня от вашего холода кости ломит.
Произнеси знахарка такое днём раньше, я бы забилась в горьких рыданиях, лишь бы избежать подобной участи, но теперь же меня ничто не заботило.
— Показывай дорогу, — произнёс Святослав после недолгих раздумий.
Он опять подхватил меня на руки, и тут наши взгляды встретились. Его свирепый и мой безжизненный.
— Поздравляю вас со свадьбой, ваше высочество… — шепнула я ему совершенно беззлобно, вновь убеждаясь в том, что стала совсем пустой.
Князь ничего не ответил, но лицо его исказилось и стало ещё более грубым, словно сделавшись в одно мгновение каменным. «Как те лики на мосту, который так полюбился его молодой жене», — устало подумала я, прикрывая глаза.
— Неси! Чего стал, как истукан?! Постоим ещё, и спасать некого будет! — проворчала старуха без страха перед ним, и ткнула меня скрюченным пальцем в живот.
Боли там больше не было, а лишь ощущение, будто я без меры наглоталась воды накануне.
Святослав последовал за знахаркой, бережно пронося меня по прохладным коридорам, а затем и по тонкой тропинке, ведущей к её дому. Ему пришлось согнуться со мной на руках почти вдвое, чтобы зайти в низкую избушку, где и обитала карга.
— Здесь клади и иди, нечего тебе тут.
Осторожно опустив меня на узкую и короткую лавку, он спешно покинул комнату.
— Телепня ты телепня, законы дедовы вам не писаны! — начала ворчать старуха, как только за князем затворилась косая дверь.
Первым делом та принялась не меня спасать, как обещала, а взяла гребень и стала распускать мне косу. Я молча наблюдала за её кривыми пальцами, мелькающими перед моими глазами, но ни о чём не спрашивала, пока она заплетала две косы вместо одной.