— Нет… просто… ай, забей.
— Давай уже, говори. До утра много времени. Я всё равно тебя достану. А если не захочешь говорить, пойду и графа спрошу. Он точно мне ответит, без всяких увиливаний глупых.
— Иван! Господи… Да пойми ты, я повела себя как дура. И я не хочу, чтобы ты считал меня легкодоступной простушкой. Это было не в моём стиле, но я завелась… Да и была под впечатлением от увиденного. Понимаешь. Я бы многое отдала, чтобы вернуться в тот вечер и не допускать ошибку. Тем более, что у тебя есть такая очаровательная девушка.
— Да уж. Не только в тот вечер ты повела себя как дура… Ты до сих пор так себя ведёшь.
— Чего? — она возмутилась и яростно посмотрела на меня.
— Да того. Сама подумай! А чтобы легче было тебе думать, с учётом твоей точки зрения, я дам тебе пару подсказок и озвучу пару фактов. Подсказка первая: Ты реально думаешь, что человеку вроде меня, чьи надежды на ближайшее выглядят как «поскорей бы попасть на передовую и начать вырезать шайтранов», не плевать на мнение всяких хренососов, какой бы титул они не носили? Вопрос второй: ты думаешь, я бы отпустил тебя в тот день? У тебя была куча шансов уйти, но ты осталась и стала искать повод задержаться. С тех самых пор у тебя уже не было шансов просто взять и уйти. Не ты одна завелась, эгоистка ты стервозная. Факт для тебя — Ариния лишь неделю назад стала моей девушкой. И это — отношения полного равноправия, свободные от ограничений. Я воин, а не домашний баран. Я иду и беру то, что мне нужно, руководствуясь своими целями и принципами. Если кто-то хочет жить со мной — он должен уважать мои принципы. Если я сказал — Ариния, знакомься, этот человек будет жить с нами и ты должна относиться к нему с уважением, то ты либо делаешь, что я говорю, либо мы расходимся. У меня нет времени и желания строить воздушные замки. Мне вообще не нужны отношения. Это обуза, что мешает воину идти вперёд. Рано или поздно он решит вернуться и укрыться в своём гнёздышке. Это хорошо и отличная мотивация для рядовых солдат и офицеров. Но для моей цели это непозволительная роскошь. Запомни это и никогда не общайся со мной, как с каким-то мальчишкой, что живёт в розовых и влажных подростковых мечтах. Стенки клетки, в которой заперта моя душа, окрашены в совсем другие цвета. Кроваво-красный и пепельно-серый. Вот мои цвета. Я надеюсь, ты поняла и перестанешь шугаться меня. Иначе придётся применить радикальные меры. — мой монолог был ядовитым и жгучим для слушательницы. Но она прослушала его. И прослушала внимательно.
— Какие это меры?