─ “Розовый закат”, эротический детектив.
Хуже и не выплюнешь.
На улице все снова потянулись к бутылкам, сигаретным пачкам. Маленко, который дождался их, поздравлял счастливчиков, воображая себя на их месте. Да и остальные жали им руки, но как-то нехотя, думая, в основном, о себе. Биограф Маяковского сиял и напевал на нехитрый джазовый мотив:
─ Я показал на блюде студня…
Он и Горлов, разжившийся детским рассказом, вызвали такси на двоих и уехали пить.
Глобычев выпил два стаканчика подряд, закурил.
─ Кой черт мы сюда ходим, ─ зло сказал он Тутаеву. ─ Хватит. Буду сам пробовать. Тут только время терять. А у меня его, положим, не водовороты. Ты едешь?
─ Нет, у меня гостиница в Кузьминках. Спасибо.
Тутаев вызвал ему такси. Едва сев в машину, Глобычев стал подсчитывать время до пятницы, восьмого числа.
У грибного леса
Коля только и успел, что выйти из дома.
Остальное сделали за него.
Михаил Фантазмов. “Фатальные рассказы”
– 1-
Петя медленно шел по лесу с ножом.
Грибов снова не было.
Было все. Сырое надтреснутое пение птиц. Осевшая старая ветка под сапогом. Оренбургские узоры паука-умельца. Не хватало лишь грибов. Нет, поганки, мухоморы, ложные опята ─ они насмешливо торчали под каждым деревом, на всяком мшистом островке. А вот споровое благородство, упругая мушкетерская шляпка ─ этого Петя не встретил.
Он не мог вспомнить осень, когда все началось. Просто в один момент грибы вдруг исчезли. Поздним сентябрем вышел он в лес у своей дачи, предвкушая полную корзину. А вернулся с дырой в той части сердца, которая отвечала у него за грибы. На нем была серая плащевая куртка, а часы показывали 09:46. Чего и говорить ─ все он, конечно, помнил.
Говорил ли он кому-нибудь о своих неудачах? Нет. Когда жена спрашивала, почему он опять явился без грибов, он вяло шутил о никому не нужных сыроежках. Говорил о не сезоне. А вечерами рыдал, увидев в фейсбуке у друзей из Нижнего Новгорода богатый урожай подберезовиков. Что-то явно надорвалось в их отношении с грибами, но он не мог разобрать ─ что. Назавтра же он мчался в Нижний, шел с друзьями в лес, прочесывал опушки, разведывал поляны, но…
Петя шел злой и сосредоточенный. Он даже не заметил, что уже давно сжимает нож не за рукоятку, а за лезвие, и кровь некогда заядлого удачливого грибника капает на землю.
“Ну и что, что нет их, ─ думал он. ─ Ну вот были времена, когда я набирал полные корзины ─ и что? Варили мы суп, жарили с картошкой на подсолнечном масле. Ха, суп. Что это ─ суп? Только вода, грибы и вермишель ─ ничего больше. Господи, как же мне этого хочется. Милый грибной бог, сжалься. Пошли мне хоть одного раба своего. Хоть моховик. Я бы взял, о, как я бы взял его. Снизу, за коричневую тугую ножку. Ага, попался моховик. Станешь супом!”. И Петя махнул ножом, срезая непокорный и такой красивый гриб.