Марина осталась одна в душевой. Она любила, когда вода горячая, чтобы пар поднимался, одевая ее. Она повернулась лицом к стене и смотрела на салатовую старую плитку. “Вот бы всегда ходить в этом паровом платье, чтобы никто не замечал тебя, не спрашивал, как дела, ― подумала Марина, ― можно какой угодно там быть: унылой, незамужней”. Она развернулась и вздрогнула.
Прямо перед ней стояла молодая красивая девушка. В бассейне Марина ее не видела, может, она пряталась. Девушка была смуглая, как Маугли. Только вместо Каа с нее свешивались полноценные груди, а внизу была спортивная талия. Девушка отрывисто заговорила:
― Ты ― Марина, девушка Олега? Двадцать шесть, Новогиреево?
– Я.
– Смотри, так получается, что теперь он ― мой.
― Как…
– Он не способен больше любить увядшее. Отгоревшее.
– Но…
― Вы сегодня собирались в кино? Перестрой планы.
― А как же…
― Все. Забыла его. Нет? Секунду.
Из отворота синей шапочки для плавания девушка достала половинку лезвия и провела Марине по груди. Марина даже не почувствовала боли. Девушка сбросила лезвие в поток воды. Вместе с Марининой кровью его понесло в слив.
– А… ― сказала Марина.
― Дела мои определяются свыше, ― ответила девушка и вышла. Только сейчас Марина ощутила порез.
Минут десять она простояла в душе, дважды вымыла все, что ей принадлежало, и пошла в раздевалку. Там было пусто, старушка уборщица дремала на стуле, обхватив швабру, как сына. Марина оделась, высушила голову и пошла на работу.
Светило утреннее солнце. Дети разноцветными мелками писали на асфальте ― “пепелище”. Спешили курьеры. После бассейна Марина всегда приходила раньше. Она заглянула в кабинет директора, проверила, все ли в порядке. Все было в нем.
Марина села за компьютер, извлекла Олега из друзей, накрасилась. Под соском щипала рана, полученная в сражении за любовь.
Директор пришла как всегда вовремя. Выпила кофе, просмотрела таблицы, графики, диаграммы, результаты и выводы. Все цифры были очень интересны: директор постоянно улыбалась, просила еще кофе, салат. Миллионы ее веселили. Даже когда Марина принесла ей документы на подпись и разрыдалась, директор всего лишь встала и закрыла дверь. Марина как будто снова включила душ в бассейне: рассказала все до последней капли. Про Олега и предыдущих несложившихся Олегов, про лезвие из шапочки, про паровое платье, про ягоду-ебанику. Директор сказала:
– Надо отменить встречу, я лучше тебя послушаю. А, ты же здесь, некому отменять. Просто не пойду.
Марина продолжила. Через пятнадцать минут в дверь постучали, директор открыла. Пришел Орлов из андеррайтинга.