. Мне всегда нравились эти слова.
Конечно, можно, что называется, попасть на мерзкого и подлого руководителя, который, однако, весьма компетентен в своем деле. Или, наоборот, столкнуться с порядочным и добрым человеком, совершенно не знающим своей работы и не годящимся в начальники. Вероятности реализации этих двух событий, наверное, сопоставимы. Я же собрал роял-флэш[22]: оказался в подчинении одновременно и непорядочного, и некомпетентного человека. Вероятность такого исхода минимальна, и это можно считать либо страшным невезением, либо чистой удачей – в зависимости от вашего настроения и темперамента.
О том, что было выполнено нашей с руководительницей командой в целом – и моими руками в отдельности, – я сказал не ради красного словца. Дело в том, что после утверждения бизнес-кейса специфика работы менялась: создание финансовых моделей и подготовка презентаций (все это на английском) уходили на второй план, на первый же выдвигались задачи, связанные с отраслевой спецификой. И в этой сфере – в отличие от тех же финансов – руководительница, с божьей помощью, могла отличить красное от квадратного. Таким образом, моя начальница к тому времени получила от меня очень много, и, судя по всему, ей ничего больше не было нужно. И тут – как нельзя кстати – подвернулся отличный повод со мной попрощаться: приходит мое письмо, посвященное вопросам какой-то там эффективности, бросающее тень на ее добродетели, как в своих фантазиях уверилась моя руководительница. И она решила надавить на меня – грубо, топорно и неэтично, короче говоря, так, как привыкла и умела, чтобы голова моя поникла, и я в слезах уволился, освобождая руководительнице путь к светлому будущему, которое я в деталях расписал в P&L[23] бизнес-кейса. Собственно, так и произошло: я был доведен до серьезного невроза, лишился сна и, как мне казалось, начал ощущать что-то похожее на помутнение рассудка, особенно когда несколько раз в день подвергался бессмысленным оскорблениям. Ее манера общения со мной как с безграмотным идиотом, вечно виноватым во всех смертных грехах, наносила мне большой вред. Но я не увольнялся. Я терпел и продолжал работать, стараясь не показывать, что ее нападки что-то для меня значат. Моя вина была в том, что я не увольнялся и не просил пощады. И это ее сильно бесило. Руководительница даже не постеснялась заявить мне – на одной из двух встреч за два месяца, – что она была бы не против, если бы я перешел в другой отдел, а на мое место пришел бы «ее» человек – благо такой человек уже имеется. Но в другой отдел меня не взяли – да и зачем мне переходить куда-то, если на своем месте я проработал всего пять месяцев и все мои проекты в разгаре? Более того, я успешно прошел испытательный срок, до этого на всех сессиях обратной связи получал от своей руководительницы максимально высокие оценки, так в чем же можно меня упрекнуть? Я напоминал себе об этом всякий раз – иногда по десять раз в день, – когда начальница обвиняла меня в лени и «не компетенции». Она, кстати, начала писать мне о том, что у меня очень высокая зарплата и что я, разумеется, ее не заслуживаю. «Если бы это было правдой, – говорил я себе, – ты бы не подготовил с нуля бизнес-кейс, не защитил бы его, не прошел бы испытательный срок и вообще не устроился бы на эту работу». И это была карта, которую противнику, существовавшему в моей голове, было нечем крыть. Я продолжал работать в условиях, которые становились совершенно невыносимыми.