Мы с Мариной ахаем, но урод лишь ухмыляется, глядя на нас. У него даже рука не дрогнула с пистолетом. Миллион… Да он прикалывается?
– Я знаю, что у продажного прокурора есть такие бабки, – ехидно выплевывает и добавляет: – Если через два часа ты лично не привезешь мне бабки – пристрелю обеих баб. Геолокацию скину, и без фокусов, ты меня знаешь, я церемониться не стану. Время пошло.
Время у него пошло! Только отвлекись, заведи двигатель, я тебе покажу миллион баксов, на всю жизнь запомнишь! Но он даже не думает отворачиваться. Какого фига?
– Мы что, так и будем стоять на одном месте? – спрашиваю недоверчиво, не совсем понимая, что происходит. Каков его план?
Вижу, как урод потянулся к рулю. Я не успеваю ничего сделать, замки вдруг клацнули, сразу бросаюсь к двери, но не успеваю. Мне не хватило какой-то несчастной секунды!
Тем временем на переднее сидение уселся еще один мужик, которому отец Тима передал пистолет. Ну, прекрасно… Теперь их, блин, двое. С виду как бомж – в грязной одежде, с сальными волосами. Да от него даже воняет, как от помойки.
– Не могу же я вести машину и контролировать двух тупых куриц.
– Ну что, согласился?
А голос настолько мечтательно взволнован, что меня аж тошнит. Думаю, Тим ни копейки не отдаст отцу, но он точно придумает, как вытащить нас из лап тигра. Нужно просто немного подождать.
– Куда он денется, – заржал урод за рулем. – Мы с тобой скоро будем в шоколаде.
– Поверить не могу, – воодушевляется второй. – Сначала та дамочка отвалила бабла, просто чтобы мы своровали невесту со свадьбы, а теперь еще и с сынка твоего поимеем деньжат.
Та дамочка – Алиска? Да, наверняка она, больше некому. Вот курица, лично хочу ее ощипать при встрече, чтобы больше неповадно было. Хоть мы все еще на мушке, но я спокойна. Не выстрелит ни один, ни второй, пока не увидят деньги.
Мы давно приехали к месту назначения, в какой-то момент я просто абстрагировалась от тупых разговоров двух явно поехавших кукухой мужланов. Они строят планы, рассуждают, куда и как потратят деньги и как будут дальше доить Тимура и его отчима. Никогда бы не подумала, что он – тот самый прокурор, который на суде добавил срок Илье. Теперь мне стало понятно, почему он его так люто ненавидит.
Даже Марина расслабилась, я несколько раз спрашивала, как она себя чувствует, не болит ли живот, на что вдруг получила ответ:
– Ты ведь тоже беременна, так что не нужно волноваться только из-за меня.
Догадалась все же. Она сказала очень тихо, почти шепотом, боялась, чтоб у отца Тимура не возник новый рычаг давления.