Но делать нечего. Не поспоришь. Поэтому они пошли через Ржевский лес. И очень зря. Пакеты, полные снеди, решили дело не в их пользу.
Убийца заметил их издали. Утомился, сидел на пеньке. Рассматривал патроны. Какие могут быть надежные? А какие подведут в самый ответственный момент?
Он вздохнул. Эх, самодельные патроны, как люди. Никогда не знаешь, на кого можно положиться. Вроде кажется крепким и цельным, а во время выстрела дает осечку. А этот чуть ли не сыпется на части. А стреляет верно.
Он услышал голоса и поднял голову.
— Знаю я твои короткие пути! — говорила жена на весь лес. — Небось, гаражи хочешь посмотреть. Не сидят ли твои алкаши там? Все жить без них не можешь!
Убийца поднялся и отправился следом за ними. Двигался он удивительно бесшумно и ловко. На ходу зарядил наган, проверил оружие. Подкрался сзади к ничего не подозревающим супругам.
Птичка в ветвях дуба громко защебетала. Эй, очнитесь, двуногие! Опасность, опасность! На вас объявили охоту. Осторож…
Ба-бах! Ба-бах! Бах! Бах! Грянул выстрел. Не один и не два. Целых пять подряд. Убийца подкрался близко к жертвам, стрелял наверняка. В голову и туловище.
Сначала в спину мужчине, он шел позади. Потом в голову ему. Мужчина упал вперед, выронил пакеты.
Женщина пронзительно закричала. Бросила пакеты, хотела сбежать. Но куда там. Убийца продолжал стрельбу.
Каждый раз во время выстрелов он испытывал наслаждение. Сродни сексуальному. И теперь, застрелив мужа, принялся за жену.
Женщина бросилась бежать. Один раз преступник промахнулся. Но уже следующим выстрелом зацепил женщину в плечо. Женщина упала, продолжая истошно вопить. Преступник подошел ближе, прицелился в затылок и выстрелил. Женщина замолчала.
Птичка наблюдала с дерева. Ну вот, я же предупреждала, но вы не послушали, глупые двуногие.
Убийца забрал все пакеты и корзинки. Снял даже обувь с мужа и дешевые украшения с жены. Забрал кошельки и увидел, что там осталось девяносто рублей. Потом довольный, веселый и улыбающийся, скрылся в чаще леса.
Свидетельница Долева Дарья Евгеньевна лежала в больничной палате и уже чувствовала себя гораздо лучше. Очнулась она еще позавчера, но врачи только сегодня разрешили произвести ее допрос и перевели из реанимационной в другую палату. Общую, где лежали другие женщины с травмами.
Я заранее попросил перевезти Долеву в отдельную палату, чтобы нам никто не мешал. Окна больницы выходили на внутренний двор, там стояла тишина и щебетали пташки. Я задернул шторы, чтобы в комнате стало чуть темнее.
— Ну что, готово? — нетерпеливо спросила Белокрылова. — Долго вы еще будете тянуть резину?