- Деньги, - произнесла я полушепотом. Страх того, что меня узнают, заставлял меня говорить коротко и полушепотом.
- Ах, деньги, - закусил губу Дитрих, доставая свободной рукой бархатный мешочек, при виде которого я часто-часто задышала. В нем было намного больше, чем сто риалей.
- И сколько здесь? – негромко и очень надменно спросила я
- Двести риалей, - оскалился в улыбке Дитрих, передавая мне мешочек свободной рукой. Ту руку он продолжал держать за кончики пальцев. – За две ваши статьи.
Он поднес мою руку в перчатке к своим губам и прошептал вместо поцелуя:
- Но теперь я понимаю, что должен был заплатить намного больше за красоту рук, которые их написали, - сладострастно выдохнул он, снова целуя мою руку. – Прошу покорнейше простить меня… Смею я задать один вопрос? Почему такая роскошная красавица, как вы решила писать в газету?
- Понимаете, - усмехнулась я, глядя на свою руку в его руке. – Мой супруг – редкостный скупердяй и негодяй.
- Разве можно экономить на такой красавице, как вы? – вспыхнули глаза Дитриха, а он шагнул еще ближе к карете. – Это – непозволительно! Немыслимо! Это преступление! Я бы никогда не посмел экономить на такой красоте…
Мои пальцы сжали, а я понимала, что чары, которые словно аромат его духов, начинают окутывать меня. Вот какой он с женщинами… Мало кто перед ним устоит…
- Завтра же вызову на дуэль и пристрелю его? Если я пристрелю его, вы будете сильно плакать на его похоронах в роскошном траурном платье, подаренном мной? – поднял брови Дитрих. Он говорил вкрадчивым голосом, который, словно яд окутывал женские сердца.
Да! Мне только самоубийцы в доме не хватало!
- Я понимаю, боль утраты будет невосполнима. Ни новая роскошная карета, ни бриллианты, ни роскошные платья, которые я готов вам купить, не смогу ее унять. Но я очень постараюсь, - шептал он завораживающим голосом. – Иакая женщина, как вы заслуживает большего…
При мысли о том, что Винаретта Браун не считается из за женщину, мне стало ужасно обидно.
- А сколько вы выделяете содержания своей жене? – спросила я, горделиво томным голосом, немного осмелев.
Я попала в точку. Или в почку. Не уверена. Но Дитрих побледнел. Он держал свадьбу в тайне, а тут тайна вот-вот раскроется.
- Откуда вы знаете? – спросил он, улыбаясь, но руку не отпуская.
Почувствовав прилив смелости, я склонилась к нему и прошептала, словно дразня поцелуем:
- Мне много чего известно.
- Не обращайте на нее внимания, - пренебрежительно заметил Дитрих. – Это – досадное недоразумение, которое вскоре разрешиться…
- Мне пора, - я попыталась выдернуть руку из его руки, но Дитрих сжал ее. Он ловко залез в карман, извлекая оттуда роскошное кольцо с изумрудом. Через мгновенье оно очутилось на моем пальце, сверкая гранями в свете старенького тусклого фонаря.