Вурк, маг, 4 ур.
На меня смотрит чудное создание женского пола. Вурк зажалась меж валунов и отчаянно елозит по земле ногами, пытается раствориться спиной в соседнем камне. Огромные, полные страха глаза безотрывно смотрят на меня, готовы выпрыгнуть из орбит. Впрочем, можно представить её состояние. Взрывы, грохот, многорукие ходячие куски мяса. А теперь вот пришло… такое как я, стоит, чего-то хочет. Языки между делом, словно принюхиваются к незнакомому существу. Изгибаются в сторону ошалевшей девчонки, водят тупыми мордами.
«Только дырявить тут никого не надо!» – мысленно попытался угомонить подвижную серую каланчу за своей спиной.
Вечно голодная тентакля, ей богу. Ей что вурк, что собака – все едино. Но мой приказ вроде как сработал. Колючий шланг прекратил голодной коброй целиться в девчонку.
– Эй, – я мягко позвал незнакомку. – Э-эй!
Не отвечает. Ничего, подождем. Пусть придет в себя. Сбежать у неё врядли получится, языки не позволят. Я аккуратно присел на корточки, разглядывая местного мага. Плечо и спина отозвались ноющей болью, глаз, который не видит, мерзко потянул за мозги. Стоило мне присесть, как это испуганное создание замерло, насторожилось. Ну и отлично, зато рассмотрю её получше. Благо в этом деле мне поможет её собственный фонарик, что на тонкой ножке торчит прямиком из головы. Смотрю на него, и вспоминается картинка одной глубоководной рыбы. Страшная такая, в Марианской впадине обитает. Дак вот. У той рыбины из головы торчит такой же фонарик. Светом этой лампочки она заманивает жертву к себе поближе, после чего сжирает. Вот, здесь тоже самое. Не уверен насчет «сжирает», но из головы вурка тянется белесого цвета ножка, увенчанная светящимся шариком. Сейчас этот шарик дрожит и едва заметно светится.
В остальном же, вурк похожа на обыкновенную девушку лет восемнадцати—двадцати. Худая, невысокая, в качественной одежде. Обувь из разряда «уги» по местной моде, юбка—сарафан, широкий кожаный ремень и кошель у пояса. Внешность у девчушки, между прочим, ничего. Глаза большие, я уже говорил. Лицо приятное и слегка… э—э округлое? Не уверен, просто щеки… короче щеки, да. Аккуратные пухлые губы, маленькие уши. Правое рассечено от мочки до середины раковины и скреплено металлической скобой. Завершают образ постриженные светлые волосы в стиле «каре». В общем, милая, только вид зареванный. На шее, кстати, висит амулет. Круглый каменный блинчик на толстой нитке. Только целый, в отличие от моего. Посередине выпуклое изображение пенька с фонариком на тонкой ножке.
Так, девушка приходит в себя. Выражение её больших голубых глаз принимает осмысленный вид. Лицо больше не представляет маску ужаса, сменилось выражением тревоги, поделенной на любопытство. Вот прям смотрю и чувствую, как в этом создании просыпается, крепчая с каждой секундой, пресловутое женское естество. Напротив неё сидит неведомая хрень с тентаклями и костяной мордой, а она уже тянется в мою сторону, словно желает пощупать. Вот ведь женщины.