— Здравствуй, Полина, — и все. Он прикрывает глаза и откидывается затылком на высокую спинку своего кресла.
— Что с Вами? Вам плохо? — начинаю волноваться я, подходя ближе.
— Голова болит невыносимо. Не могу ни на чем сосредоточиться, смотрю на документы, а перед глазами все расплывается. Даже Вас, Полина, вижу не четко.
— И часто у Вас мигрень? Какие лекарства принимаете?
— Господи, Поля, не тараторь! — немного растягивая слова, говорит он и трет пальцами переносицу. — Бывает иногда. Лекарства не принимаю, они не облегчают боль.
Я стою в двух шагах от его стола и пытаюсь сообразить, чем могу помочь.
— А хотите массаж? — предлагаю. Он вопросительно приподнимает бровь. — Массаж плеч и головы, возможно, поможет ослабить боль. Только… — я оглядываюсь по сторонам и вижу два широких кресла, стоящих напротив дивана. — Только Вам нужно пересесть в кресло и постараться расслабиться.
Он медленно встает и, как в замедленной съемке, идет к креслу. Усаживается. Низкие и широкие подлокотники и спинка кресла позволяют мне сразу приступить к массажу. Мартынов напряжен, мышцы словно окаменели. Начинаю неуверенные движения с плеч. Не встречая сопротивления, уже смелее разминаю, чувствуя, что Мартынов начинает расслабляться. И когда его плечи покидает напряжение, плавно перехожу к шее. Шеф протяжно выдыхает, его лицо тоже выглядит расслабленно. Разглаживается складка между бровей и губы не так плотно сомкнуты. Пока мои пальцы точечно прорабатывают шею, я без стеснения разглядываю лицо Мартынова. Красивый мужчина. Его красота не слащавая, не мальчишеская. Зрелая, брутальная. Перевожу взгляд на сильную шею, на мерно вздымающуюся широкую грудь, обтянутую белоснежной рубашкой, на крепкие руки. Рукава закатаны, обнажая красивые предплечья с широкими запястьями. Его руки расслабленно лежат на подлокотниках кресла. Красивые мужские руки с длинными, не слишком крупными пальцами и ухоженными ногтями.
Отвлекаюсь от созерцания великолепного образчика Мужчины, начинаю неторопливыми движениями прорабатывать затылок и виски. В тишине кабинета стон звучит неожиданно громко. Отдергиваю руки, неужели сделала своим массажем хуже? Мартынов открывает мутные глаза и ловит мою руку своей, притягивая обратно.
— Продолжай, Полина, — его голос немного хриплый, будто он только проснулся. Я аккуратно продолжаю свои движения, передвигаясь пальцами на теменную зону. Нахожу нужные точки, надавливаю немного сильнее. Опять слышу стон, но на этот раз не прерываю своих движений. Смещаюсь немного вбок и присаживаюсь на подлокотник справа от Мартынова. Он приоткрывает глаза и наблюдает за мной.